Посланец Солнца, или Молодец из колодца

Глянул Ваня на атлетическое это приспособление и ажник обомлел. Ух ты, думает он озадаченно, да как же мне такую громадину поднять-то, когда даже по полу покатать сумею я её едва ли! «Блины» на штанге оказались такими громадными, как словно скаты у большого самосвала, гриф был толстенным очень, по лапе, очевидно, самого хозяина, ну а весила эта штуковина не менее, наверное, чем пару тонн.

«Э, нет, дружок, — смекает тут малец похитревший, — тут не мышцо́ю надо работать, а кумекать нужно головой!»

Обошёл он вокруг штанги с видом заинтересованным, постучал слегка по дискам ногою, гриф затем руками потрогал, да и спрашивает у циклопа как бы между прочим:

— Значит, я должен своею силою и волею эту вот железяку от помоста оторвать и на вытянутые руки её поднять, так?

— Ага.

— Ну, что же, — почесал себе Ванюха головушку, — может быть и подниму. Это как пойдёт… А ты сам-то поднять её могёшь? — прищурившись, на циклопа он глянул, — Не верится, понимаешь, как-то. Больно уж ты жидковат.

— Чё? Я жидковат?! — обиделся даже гигант, — Да я её!.. Гляди-ка давай!

Подскакивает он прытко к снаряду громадному, за гриф ручищами хвать, по пузу на грудь себе штангу взваливает, да и выжимает её с гримасой страдальческой на харе по всем тяжелоатлетическим, значит, правилам.

А потом на помост он железяку брякнул, так что она ажно звякнула и, мал-мало дух переведя, воскликнул радостно:

— Видал, Иван, каков я силач!.. Учись, шмакодявка писклявая — я и поболе могу поднять!

— Поболе не надо, — спокойно отвечает ему Ваня, — По нашему с тобою уговору я именно с этою чепуховиной должон был справиться. Ну… как видишь, поднял я её, не сплоховал.

И добавляет по-деловому:

— Так какое у тебя следующее-то задание, а?

Циклоп даже пасть от удивления раззявил, а глазище повыпучил так сильно, что тот чуть было с орбиты у него не выскочил.

— Как это так — ты поднял?! — нешуточно он возмутился, — Это я её поднял, а не ты!

— Э, нет, дорогой усилок, — не согласился с циклопом Ванёк, — По договору нашему с тобою ведь я силою своею и волею одолеть был обязан сию штуковину. Разве не так?

— Та-ак.

— Ну вот — я её, как видишь, и поднял! Только я не напрямую силой воли на железо воздействовал, а опосредованно — через тебя, господин Силослаб. Ты ж ведь не собирался вроде штангу-то поднимать?

— Не-ет.

— А по моему желанию ведь таки поднял штангочку, правда?.. У нас ведь в уговоре не было обязательно обговорено, чтобы я её лично поднимал? Не было. Так что всё у нас честно произошло, без всякого обману, ага.

Ух, и разозлился после слов сих Ваниных толстяк одураченный!

Но ответить ему было нечего. Видать, сила ума у него оказалась слабовата, не в пример мышечной его мощи была она менее.

— Ладно, — наконец он сдался, — Околпачил ты меня на этот раз. Твоя взяла. Но не надейся, что так будет и дальше.

— А ну-ка, — угрожающе он добавил, — пошли давай бороться!

И пока они шли к тому месту, где оказался большой борцовский ковёр, Ванята аж весь извёлся, ломая мыслёю свою головушку. «С этим же бегемотом не можно бороться никак, — думал он там да гадал, — Надо что-то придумать, чтобы в схватку с ним не вступать. Надо! А как?..»

Тут они и притопали, куда им было надобно. Силослаб посередь ковра встал, ручищи в стороны развёл и засмеялся предовольно, скотина безмозглая. Видимо, в исходе предстоящего поединка он не сомневался ну нисколечко.

А у Ивана в сей момент соображалка и выдала, наконец, один вариантик. «А чем чёрт не шутит, — мозгует он про себя, — а вдруг да получится охмурить этого динозавра?»

— Давай-ка иди сюда, мозгарик, — рожу умильную верзила себе сосклабил, — Тут уж не вывернешься никак. Я тебя, умник, раздавлю сразу! Га-га! Как клопа, ага!

Да уж, думает с пониманием Ваня: Силослаб-то покруче смотрится, чем Курняй…

— А каковы будут у нас правила? — спрашивает он великана, — На лопатки соперника нужно уложить, или как?

— Ага, на лопатки, — ухмыляется Силослаб, — а как же иначе? Положишь меня — ты победил. В противном же случае в камешек живо превратишься.

— Хорошо, — кивает Ванька согласно, — мне всё ясно. Только я без разминки бороться-то не привык. Нужно, понимаешь, мышцы и суставы в рабочее состояние привести…

И он начал гнуться-сгибаться во все стороны не особенно спеша, стал руками да ногами туда-сюда вовсю помахивать да покручивать вдобавок шеей.

Силослаб ждал его, ждал, да и тоже принялся потягиваться от нечего делать.

— Слышь ты, борчила, — между делом Ваня к нему обратился, — Вот гляжу я на тебя и удивляюсь. Ты такой толстый и сильный, но неуклюжий, наверное, страсть?

— Это я что ли неуклюжий? — даже обиделся слегка гигант, — Да я уклюжее тебя в сто раз!

— Хэ! — не верит ему Ванька, — А вот… оборот полный в воздухе сделаешь? Вот такой!

И он прыгнул вверх, одновременно вбок поворачиваясь, и сделал оборот на триста шестьдесят градусов.

— Да легко! — сказал циклоп.

Прыгнул он, как Ваня, мясом своим забавно тряся, и в самом-то деле обернулся как было надо.

— А «ласточку» могёшь сбацать? — ещё пуще интересуется хитрован.

— Пожалуйста!