После войны. История Европы с 1945 года

Когда эти договоры будут ратифицированы и вступят в силу, действие закона о немецкой оккупации истечет, и западные союзники во всем, кроме названия, заключат официальный мир со своим бывшим врагом. Союзные войска останутся в Федеративной Республике для защиты от немецкого рецидива, но в рамках европейского присутствия и по взаимному согласию. Французы ни в коем случае не были единодушны в принятии этих новых планов, но, отвергнув свои собственные альтернативные предложения, они были неспособны их оспаривать, даже несмотря на то, что Западная Германия добилась более щедрых условий в соответствии с Договорами 1954 года, чем она получила бы от Плана Плевена. Не в первый раз в международных спорах о Германии Франция была своим злейшим врагом. Понятно, что поддержка французами Парижских договоров была, мягко говоря, неоднозначной. Когда 30 декабря 1954 года в Национальной ассамблее состоялось голосование о его ратификации, ее поддержали с преимуществом лишь в 27 голосов: 287 — «за» и 260 — «против».

Если французы колебались, то русские были явно недовольны. 15 мая 1955 года, через десять дней после официального вступления Западной Германии в НАТО и ликвидации Союзнической комиссии в Федеративной Республике, Советский Союз объявил о создании организации Варшавского договора. Польша, Чехословакия, Венгрия, Румыния, Болгария, Албания и Советский Союз образовали союз «дружбы, сотрудничества и взаимной помощи» под общим командованием. Москва отменила свои союзные договоры военного времени с Великобританией и Францией и, смирившись с неизбежным, заявила о полном суверенитете Восточно-германской Демократической Республики и включила ее в Варшавский договор. Ответа на немецкий вопрос так и не нашлось; однако теперь, когда обе части страны полностью вошли в состав соответствующих международных альянсов, его на время можно было отложить. Его место со временем займет все еще нерешенная дилемма разделенной бывшей столицы — Берлина.

Теперь, когда вопрос о ближайшем будущем Германии был решен, обе стороны поспешили урегулировать вторичные конфликты и напряженность. Новые люди в Кремле, в частности Никита Хрущев, серьезно отнеслись к своей собственной программе «мирного сосуществования» в Европе. Они разделяли американское желание свести к минимуму риск будущих конфронтаций. На следующий день после объявления о Варшавском договоре четыре оккупационные державы подписали Австрийский государственный договор. Австрия должна была быть независимой и нейтральной, не присоединенной ни к НАТО, ни к Варшавскому пакту и свободной выбирать свой собственный путь.[133] Все четыре оккупационные армии должны были уйти — хотя Советский Союз, который уже извлек около 100 миллионов долларов из своей зоны оккупации в восточной Австрии, обеспечил себе последний лакомый кусок в виде обязательства Австрии «выкупить» советские экономические интересы в восточном секторе страны еще на 150 миллионов долларов.

Тем временем, чуть южнее, Югославия и Италия договорились прекратить противостояние из-за Триеста. В соответствии с соглашением, заключенным при посредничестве американцев и британцев в октябре 1954 года, город Триест оставался за Италией, в то время как окружающие его внутренние районы, в подавляющем большинстве населенные словенцами, вернутся в Югославию. Достижению соглашения относительно Триеста способствовало общее понимание того, что они, как и немало других договоренностей тех лет, были «временными». По словам посла Италии в США Альберто Тарчиани, соглашение по Триесту «имело лишь сходство с временным, в то время как на самом деле оно было окончательным».

Соглашения по Австрии, Югославии и Италии стали возможными благодаря новому веянию — «потеплению» в европейских делах, о чем символизировал Женевский саммит в июле 1955 года (первый после Потсдама) и вступление шестнадцати новых государств в состав Организации Объединенных Наций, что положило конец десятилетию застоя в отношениях между Востоком и Западом. Помимо атмосферы обмена любезностями между Эйзенхауэром, Хрущевым и Иденом, самым важным вопросом, решенным в Женеве, была судьба примерно 10 000 немецких военнопленных, которых до сих пор удерживал Советский Союз. В обмен на визит Аденауэра в Москву в сентябре 1955 года и установление дипломатических отношений советское руководство согласилось на возвращение этих людей: 9 626 из них были освобождены в том же году, а остальные к концу января 1956 года. Тем временем небольшие западные соседи Германии также достигли определенной степени сближения с Бонном. Датчане достигли соглашения по незначительным пограничным вопросам и компенсации за военные преступления Германии в 1955 году, бельгийцы годом позже. Великое герцогство Люксембург, однако, не заключало соглашения с немцами до 1959 года, а голландцы только в 1960 году. Хотя об этом никто не говорил вслух, сведение счетов в отношении преступлений и наказаний европейской войны и ее последствий подходило к концу.