Политические аспекты аграрной проблемы были косвенно затронуты в более широком пакете политических реформ, введенных в первые послевоенные годы. Многие из них были по своей сути структурными — опять же, чтобы завершить незаконченные дела 1918 года. В Италии, Франции и Бельгии женщины наконец получили право голоса. В июне 1946 года итальянцы с небольшим преимуществом проголосовали за то, чтобы стать Республикой. 12,7 миллиона голосов были за отмену монархии, 10,7 миллиона — за сохранение, однако результат выборов еще сильнее обострил исторические противоречия в стране: Юг абсолютным большинством проголосовал за короля (в Неаполе соотношение было четыре к одному).
Греки, напротив, проголосовали в сентябре 1946 года за сохранение своей монархии. Бельгийцы тоже сохранили свою, но убрали действующего короля Леопольда III в наказание за сотрудничество с нацистами. Это решение, принятое под давлением общественности в 1950 году против желания незначительного большинства населения, резко разделило страну по общинному и языковому признаку: франкоязычные валлоны проголосовали за смещение Леопольда с трона, в то время как 72% голландскоязычных фламандцев высказались за то, чтобы позволить ему остаться. У французов не было монарха, на которого можно было бы излить свою память об унижении военного времени, и они просто проголосовали в 1946 году за то, чтобы заменить опозоренную Третью Республику порядковой преемницей. Как и Основной закон Германии 1949 года, конституция Четвертой Республики была призвана устранить, насколько это возможно, риск соблазниться на прелести авторитаризма или абсолютизма; позже выяснилось, что это намерение потерпело громкое поражение. Временные или Учредительные собрания, в которых принимали такие послевоенные конституции, предлагали проводить народные референдумы на щекотливые темы и осуществляли крупные институциональные реформы, которые в основном имели левый уклон. В Италии, Франции и Чехословакии коммунистические партии после войны процветали. На итальянских выборах 1946 года Итальянская коммунистическая партия (PCI) получила 19% голосов; Французская коммунистическая партия (PCF) получила 28,6% голосов на вторых французских выборах того же года, что стало ее лучшим результатом. В Чехословакии на свободных выборах в мае 1946 года коммунисты получили 38% голосов избирателей (на чешских землях — 40%). В других странах коммунисты на свободных выборах не достигли таких хороших результатов, однако они все равно были лучше, чем во все последующие годы, колеблясь от 13% в Бельгии до всего 0,4% в Соединенном Королевстве.
Сначала своим политическим весом коммунисты в Западной Европе были обязаны своей связи с социалистическими партиями, большинство из которых к 1947 году неохотно выходили из союзов типа Народных фронтов, в которые превратились движения Сопротивления. Социалистические партии во Франции и Италии на первых послевоенных выборах действовали почти так же успешно, как коммунисты, а в Бельгии — значительно лучше. В Скандинавии социал-демократы значительно превзошли любую другую партию, получив от 38% до 41% голосов в Дании, Норвегии и Швеции на выборах 1945-1948 годов.
Тем не менее за пределами Великобритании и скандинавских стран «старые левые», то есть коммунисты и социалисты так и не получили возможности править самостоятельно. В Западной Европе их уравновешивала, а порой и превосходила новая политическая сила — христианско-демократические партии. Католические партии уже были известны в континентальной Европе: они долгое время были популярны в Нидерландах и Бельгии. В Германии времен Вильгельма II и Веймарской республики существовала Партия католического центра, а консервативное крыло австрийской политики очень долго тесно связывали с (католической) Народной партией. Даже сама «христианская демократия» не была совершенно новой идеей — ее истоки лежали в католическом реформизме начала XX века и католических движениях политического центра, которые безуспешно пытались пробиться в бурные годы после Первой мировой войны. Но после 1945 года ситуация была совсем другой и полностью в их пользу.