После жизни и смерти

Новорожденная душа как факт не была какой-то диковинкой – рачки, вроде планктона или бактерии, всегда жили в мире первый раз. Они мигрируют между мирами, размножаются и навсегда умирают. Новым душам редко удается окрепнуть достаточно, чтобы переродиться. Очень немногие переходят на новый уровень, попадают на накатанную колею круг за кругом по «карьерной» лестнице. А вот чтобы кто-то, похожий на человека, – и новорожденный… Такое Чешир видел впервые. В тридцать с небольшим он уже было собрался ничему не удивляться, и вот на тебе – одно неприятное чудо за другим. Но если призрак с неплохим характером или муха в образе человека – это так – ваза на рынке с витиеватым узором, то новорожденная душа – дело куда более удивительное и непонятное. Однако данный факт мало значил для мага, одна жизнь или много, от необходимости договариваться с нею это не избавляло, а даже наоборот – служило главной причиной.

– Что это за существо – демиург? – Чешир пытался справиться с дурманом от своей силы и вернуть ясность мыслей, но получалось так же, как если бы он боролся с несколькими стопками водки. Мысли путались, сплетались в какой-то неразборчивый клубок, некоторые и вовсе тонули. Не натворить бы еще больше дел!

– Не знаешь о них? – девушка подняла взгляд и слегка наклонила голову, а потом фыркнула: – Хотя, зачем тебе знать?.. Они следят за судьбами миров и отдельных душ, следят, чтобы не плодились тени. Все из себя такие правильные…

– Мерзкое дело, – прошипел маг.

Ему вдруг захотелось пнуть ведьму, которая даже в беспомощности способна только на мерзость и коварство. Демиурги, похоже, занимались правильным и нужным делом, а она предлагала поймать одного из них. И ведь деваться некуда, придется на это подписаться.

– И как именно ты собираешься его ловить?

– Он работает на Земле, иногда занимает бездушные оболочки, – голос звучал надломлено. – Такое иногда случается.

– Ненадолго, – заметил Чешир. – Тело всегда погибает без души.

– Нет, если кто-то другой станет у руля. Вообще, если тело частенько оставалось без души… – ведьма остановила рассказ, посчитав, что эти подробности магу ни к чему. – В общем, он так делает. Вселяется в тела на грани жизни и использует их для своих миссий, а тело есть тело – с ним много не сделаешь.

– Я бы поспорил, – возразил Чешир.

– Его сила может сжечь оболочку дотла, но все демиурги скованы сводом правил. Вроде как до выполнения очередного задания он не сможет уничтожить очередное тело. Я не знаю, когда и в кого он вселится, просто надеюсь, что смогу добраться до него в этот момент.

– И для этого тебе нужна сеть из марионеток. Чем сильней – тем лучше…

– Да, – коротко и даже как-то оборванно согласилась ведьма.

Картина постепенно складывалась. Она просто заключала сделки в надежде, что в нужный момент и в нужном месте у нее будет достаточно много помощников. В себе или с собой – в виде амулетов Агата силу таскать не могла, в междумирье лучше быть «налегке», а как новорожденной душе здесь ей бывать приходится частенько. Вот она и накапливала активы, заключая сделки, чтобы управлять теми, у кого силы есть.

– Выполнение услуги может затянуться…

– Я воспользуюсь твоей помощью только для поимки демиурга, если не сможешь или не понадобишься – будешь спокойно жить, как жил раньше.

– Я хочу услышать строки, под которыми подписываюсь.

– Ты обязан помочь мне поймать демиурга при первой же возможности, я же возвращаю тебя на Землю. Контракт теряет силу, если помощь с твоей стороны будет физически невозможна.

– Я принимаю его, – кивнул Чешир.

Про себя он отметил, что ведьма никак не защитила себя. Глупо с ее стороны. Ничто не мешало ему, оказавшись на месте, сделать «физически невозможной» помощь в поимке демиурга путем убийства Агаты. Рядом с камином появилась тяжелая дубовая дверь. Василий не торопился входить в нее. Рогатая устало посмотрела на дверь, потом на мага, а потом снова уставилась на белый ворс ковра. Она просто не могла встать, мышцы на икре были порваны, плечо разорвано в клочья… А тут, хоть и не в полной мере, но физика присутствовала.

– Нужно было у тебя еще вытребовать переход через больничные коридоры, – пробормотала она себе под нос.

Вид у нее был так себе, девушку начинало лихорадить, а лицо приобрело нездоровый зеленоватый оттенок.

– Наверняка у тебя есть, кого заставить, – Чешир рывком поднял ведьму на руки и двинулся к двери.

Рогатая вскрикнула от нового приступа боли, только слабо, и вся холодная, с обильной испариной, бессильно опустив руки, прислонила голову к груди Белякова.

– Сны такой власти не дают, сам знаешь, а с другими я заключала стандартный договор, – пробормотала она и потянулась к дверной ручке.

Дверь нехотя распахнулась. За ней колыхалась какая-то мутная дымка. Еще шаг, и они словно окунулись в облако запахов и звуков, только сейчас острее всего ощущалась тишина наполовину пропавшей комнаты и то неестественное потрескивание поленьев в камине.