После жизни и смерти

Вечером снова состоялось представление. Беляков не надел «сценической» одежды и кое-как управлялся в своей черной куртке. Люди, пресытившиеся выступлениями, просто лениво бросали по несколько монет в шляпу, не интересуясь небрежными трюками. Фокусник особо не старался, мысленно он уже был в дешевой забегаловке, где смердело алкоголем и можно было купить засиженный мухами бутерброд как закуску к дрянной выпивке. Настоящий фурор Чешир своим выступлением все же произвел – уронил одну из бумажных роз на землю под громкий хохот нескольких очевидцев. И не просто не удержал: сначала долго пытался достать цветок через слишком тугой манжет куртки, потом, уже изрядно помятая, роза угодила ближайшему зрителю по щеке и только затем оказалась на асфальте. Один из молодых сопляков подошел и доверительным тоном завил со снисходительной добротой:

– Не позорься, старик, лучше займись чем-то полезным. У тебя не очень получается.

Аккуратный, в одежде с иголочки, и во взгляде читалось что-то такое, словно он знает всё и вся на этом свете, и – как лучше для всех – тоже знает.

– А не пошел бы ты?.. – прорычал Беляков, взяв пацана за грудки.

Тот не сопротивлялся, только положил свои ладони на вцепившиеся в его одежду пальцы фокусника, да посмотрел немного с укоризной, уверенно ожидая отступления со стороны уличного артиста. Беляков отпустил незнакомца, что-то прорычав себе под нос, и забрал шляпу с небогатой выручкой.

Мерзко! До чего же на душе у Чешира было мерзко! Мир погибал. Скоро близкий конец заметят даже непосвященные, придумают какие-то свои теории, может, даже попытаются что-то исправить. Все будет без толку – тени прорвались на Землю и теперь, лениво плавая от одной души к другой, губили саму жизнь. Люди умирали. С каждым днем – всё больше несчастных случаев, войн и катастроф. Жертвы теней не перерождаются, они либо исчезают вовсе, либо становятся тенями. Круг жизни разомкнулся и близился неизбежный конец. Мерзко!

Чешир так и не дошел до забегаловки со звучным названием «Фараон» без намека на египетский колорит. Хотелось сделать хоть что-то, он просто задыхался от своего бессилия, от вины и никчемности. Над головой скрипел фонарь, и в электрическом свете повисло черное облако, оценивая Белякова, раздумывая, стоит ли добыча сил. Маг тоже смотрел на тень. Темное марево поплыло вверх, выбрав себе что-то более привлекательное. Да, маг практически светился от жизненной энергии, но тут, среди живых, можно было добыть ее куда проще. Например, влететь в окно к семье из четырех человек и разбудить малышку. Ребенка легче всего соблазнить и обмануть, пообещав приключения, пообещав силу. Девочка может просто решить, что, открыв горелки на газовой плите, к утру превратится в фею огня.

Чешир забежал в подъезд, решив, что должен помочь хоть кому-то, хоть на время продлить жизнь. Один лестничный пролет, второй… «Бабах!» – ударило по ушам, выбило стекла. Даже эта жалкая попытка не удалась. Если бы Агата была жива, она бы наверняка заливалась смехом. Магу даже показалось, что он услышал его. «Бабах!» – газопровод разорвало, и уже из трубы воздух наполнялся газом, превращаясь во взрывоопасную смесь, а огня вокруг было в избытке. «Бабах!» – стены затряслись, посыпались мусор, пыль и бетонная крошка. Увесистый кусок потолка полетел прямо на Чешира. Маг вскинул руки, стоя на втором этаже… Темнота, а потом… пьяные голоса вокруг, запах Фараона было сложно с чем-то спутать, и пахло именно им, а не газом, гарью или пылью.

В стакане на грязном, заляпанном красной мутью, называемой здесь вином, столе стояла стопка с водкой. Улыбаясь, напротив него сел все тот же парень, что посоветовал завязывать с фокусами:

– И что ты за зверушка? – хрипло проговорил Чешир.

В ушах все еще звенело, сложно было поверить, что не раздавило его там бетонной плитой, что сидит он здесь, в кабаке, не понять – как оказался, но вполне живой.

– Я не зверь, – покачав головой, и все с той же легкой укоризной ответил парень. – А ты не мертвец, рано – еще не заслужил.

Маг наградил его тяжелым взглядом. Парень же положил на стол смятую купюру и ушел. «А ведь тут платишь всегда вперед», – подумал Василий.

========== В преддверии новой жизни. Часть 4 ==========

Холод, боль и лихорадка. Так должна была прийти смерть к ведьме – медленно и мучительно. Какое-то время Агата бредила, задыхаясь от холода. Сил что-то изменить не было, как и самого осознания происходящего. Перед глазами плыли картины из прошлого, искажаясь и смешиваясь с реальностью… Ее кто-то нашел, был какой-то гул и разноцветные огни били по глазам. Ее куда-то везли, и было то светло, то вновь темно. Стало легче, пришли настоящие сновидения, а смерть ушла на поиски новой жертвы. Окончательно придя в себя, девушка увидела белую палату, несколько коек и косившихся на нее людей:

– Ты что с собой сделала? – увидев открытые глаза Агаты, спросила какая-то женщина. – Разве так можно – рога на голове нарастила!