Последнее, что он сказал мне

– Пожалуй, обойдусь.

Чарли лежит в шезлонге, прикрывая локтем глаза. Его непринужденная поза выглядит несколько наигранной – похоже, ему так же неуютно в доме отца, как и мне. Потом Николас хлопает сына по плечу, и Чарли задерживает его руку.

– Привет, пап.

– Трудный день, малыш? – спрашивает Николас.

– Ох да.

– Выпей чего-нибудь, – предлагает он. – Хочешь скотч?

– Отличная идея!

Чарли смотрит на отца снизу вверх, искренне и простодушно, и я понимаю, что неправильно восприняла его тревогу. Если он и нервничает, то вовсе не из-за отца.

Вероятно, Грейди прав: кем бы ни был Николас в профессиональной сфере, он еще и отец, который кладет руку на плечо взрослого сына и предлагает ему выпить, чтобы снять напряжение после тяжелого дня на работе.

Интересно, прав ли Грейди в отношении всего остального? Точнее, насколько он прав?

Николас кивает Нэду, и тот направляется ко мне. Я вздрагиваю и пячусь, подняв руки.

– Что вы делаете? – восклицаю я.

– Он должен убедиться, что на вас нет прослушки, – объясняет Николас.

– Можете поверить мне на слово, – говорю я.

Николас улыбается.

– На слово я больше не верю никому. Если вы не против…

– Поднимите руки, – велит Нэд.

Я оглядываюсь на Чарли за поддержкой, но он молчит. Пытаюсь убедить себя, что это ничуть не хуже личного досмотра в аэропорту. Руки телохранителя холодные, и я не могу отвести глаз от пистолета у него на бедре. Николас наблюдает за нами, защитные собаки сидят у его ног.

У меня перехватывает дыхание. Если бы телохранителям попался мой муж, они бы сделали ему очень больно, и я ничем не смогла бы ему помочь. В голове звучит голос Грейди. «Николас – плохой человек. Эти люди безжалостны».

Нэд отступает и подает знак. Видимо, это означает, что все чисто.

Я перевожу взгляд на Николаса, еще чувствуя прикосновения чужих рук.

– Значит, так вы встречаете гостей? – интересуюсь я.

– Меня редко навещают, – признается он.

Я киваю, поправляю свитер и складываю руки на груди. Николас поворачивается к сыну.

– Чарли, я хочу побыть с Ханной наедине. Почему бы тебе не выпить у бассейна? А потом езжай домой.

– Я должен отвезти Ханну обратно, – напоминает он.

– Об этом позаботится Маркус. С тобой мы поговорим завтра, ладно?

Николас хлопает сына по спине на прощание, подходит к двери и останавливается на пороге. Предоставляет мне решать, войти с ним или отправиться домой с Чарли.

Выбор прост: либо я остаюсь с Николасом наедине и помогаю своей семье, либо бросаю семью и забочусь только о себе. Можно подумать, я не дошла до той точки, когда помощь семье и помощь себе стали одним и тем же.

– Пойдемте? – спрашивает Николас.

Я все еще могу уйти. В памяти всплывает лицо Оуэна. Он не хотел бы видеть меня здесь. Лицо Грейди. Сердце стучит так громко, что Николас наверняка его слышит. Даже если нет, то чувствует, как сильно я нервничаю.

Наступает момент, когда понимаешь, что ты влез не в свое дело.

Собаки смотрят на Николаса – на него смотрят все, включая меня.

Наконец я делаю шаг в единственном направлении, в котором могу.

– Только после вас, – говорю я.

Два года назад

– Бейли, какое красивое платье! – воскликнула я.

Мы были в Лос-Анджелесе, ужинали «У Феликса» на Венис-Бич. Я работала дома у клиентки на Венис-Кэналс, и Оуэн решил, что это прекрасная возможность для нас с Бейли пообщаться и узнать друг друга получше. Мы встречались уже в восьмой раз, но девочка по-прежнему меня избегала, и дальше совместного обеда или ужина дело не заходило. На целый уик-энд втроем мы обычно не отваживались. Сегодня мы сводили ее в Голливуд-Боул на выступление оркестра знаменитого венесуэльского дирижера Густаво Дудамеля, который ее просто покорил, а теперь пришли поужинать в лучший итальянский ресторан Лос-Анджелеса, который ей тоже понравился. Не в восторге Бейли была только от моей компании.

– Этот оттенок синего тебе особенно идет, – похвалила я.

Она не ответила и даже плечами не пожала. Бейли меня игнорировала, налегая на итальянский лимонад.

– Мне нужно в туалет, – заявила она.

Не успел Оуэн и слова сказать, как девочка поднялась и ушла.

Оуэн посмотрел ей вслед. Когда Бейли свернула за угол, он перевел взгляд на меня.

– Я хотел сделать сюрприз, – признался он, – но, пожалуй, скажу сейчас. На следующие выходные я повезу тебя в Биг-Сур.

Всю неделю я планировала работать над проектом в Венис-Кэналс, а в пятницу собиралась лететь самолетом в Сосалито. Мы с Оуэном договорились проехаться по побережью и навестить его кузин. Он сказал, что они живут в Кармеле – маленьком городке на берегу Тихого океана, любимом туристами.

– Значит, у тебя нет кузин в Кармеле? – спросила я.

– Ну, у кого-то они там точно есть, – ответил Оуэн.

Я засмеялась.

– По-моему, это плюс, – заметил он. – У меня вообще нет ни кузин, ни кузенов. Вся моя семья – Бейли.

– Тебе с ней повезло.

Оуэн улыбнулся.

– Ты и правда так считаешь?

– Конечно! – Я помолчала. – По ее мнению, лишь со мной тебе не повезло.

– Всему свое время.

Он пригубил бокал и подвинул его ко мне.

– Пробовала когда-нибудь коктейль «Талисман на удачу»? Я пью его только по особым случаям.

– Зачем тебе сейчас удача?