Последнее лето

Мы мешкали минут десять, не меньше. Не могли сообразить, что делать. Суетились, но при этом не двигались с места. Сначала сарай пылал изнутри, затем пламя охватило дальнюю часть крыши. Спецназовцы выстроились в дверном проеме сеновала, спиной наружу, плечом к плечу. Стена темных людей.

Одно из окон сарая разбилось – кто-то пытался выбраться на улицу, но упал обратно. Из окна вырвались языки пламени.

Вот когда мы поняли, что должны действовать. Что, если внутри остались ангелы?

Она сказала вывести родителей. И детей. Но про ангелов речи не было.

Вниз мы спустились по веревке – в обход хозяйки и чтобы за нами не увязались мелкие. Бросились открывать двойные двери сарая, но их, должно быть, закрыли на цепь изнутри – сколько мы ни тянули, приоткрыть их удалось лишь на ширину ладони.

Попытки потушить огонь были обречены на провал. Мы бегали туда-обратно к крану, таскали воду ведрами, но это была капля в море. Хотели использовать огородный шланг, но он оказался слишком коротким.

Тогда мы схватили грабли и лопаты и начали долбить в двойные двери, надеясь пробить в них дыру. Мы заходились кашлем; в густом дыму ничего нельзя было разглядеть. Из коттеджа выбежали родители и закричали, чтобы мы отошли от огня. Что здание может обрушиться.

Некоторые из них бросились нас оттаскивать. Они повалили на землю Лоу, а за ним и Джен. Вскоре подоспели спецназовцы, и мы остались в меньшинстве.

Раздался выстрел, едва различимый на фоне гула пожара, затем послышалась автоматная очередь: та-та-та. Родители с криками цеплялись за нас.

Когда нас оттащили от дверей сарая, в которых мы успели проделать пару длинных зазубренных проломов, закапал дождь. Громыхнул гром, и хлынул ливень.

Спецназовцы согнали нас в коттедж, где и без того яблоку было негде упасть – со всех сторон нас окружали отцы и матери.

Мы набились в кухню – втиснулись в тесную комнатку, словно в лифт. Заняли и ванную, и спальню. Дом трещал по швам.

– Вы в безопасности, – сказал спецназовец и вышел за дверь. Черт, уж не запер ли он нас?

Снаружи его голос звучал глухо.

– Просто оставайтесь внутри. Это не шутка.

* * *

Ночь в коттедже тянулась долго. Мы потеряли счет времени. Одни стоя клевали носом, другие задремали, сидя на полу и прислонившись к чьим-то ногам. Джус и Ди расположились на кухонном столе, и я им позавидовала: хорошо устроились.

Все мокрые, чумазые от дыма и пепла. Отцы бормотали во сне и храпели. Матери хлюпали носом и перешептывались. Я волновалась за Джека. Как он там, в силосной башне? Не помню, как я уснула, но, должно быть, это мне удалось, потому что, когда я очнулась, наступило утро.

Внутрь пробивался солнечный свет, и я поняла, что дождь кончился. Мы сидели взаперти, охваченные отчаянием. Возникло предложение: подсадить кого-нибудь, кто поменьше ростом, к разбитому окну в ванной, чтобы он выбрался наружу. Но тут Джуси толкнул Рейфа, тот навалился на входную дверь, и обнаружилось, что она не заперта.

За дверью стоял Джек, рядом с ним – Шел. Саки с ребенком и Ди.

И еще Рыжик. Переминался с ноги на ногу.

Я крепко обняла Джека, очень крепко. Что уж тут скрывать.

За ними дымился сарай – пламя погасло. Сарай никуда не делся, но из красного превратился в угольно-черный и частично обрушился.

Мы выбежали на поле, но вертолета не было. Примятую траву, где он стоял, щипали ослики. И коза.

Осталась одна коза. Солдаты ее упустили.

Мы помчались к машинам. Автомобили родителей оставались на прежнем месте, а вот солдатские джипы исчезли. Ворота стояли нараспашку.

Родители бродили перед коттеджем, пытаясь поймать телефонный сигнал. Умывались и оттирали мылом руки. Кто-то пошел в туалет и после пережитого заточения не стал запирать дверь.

– Где ангелы? – спросила я Джека. – Где Бёрл?

Он покачал головой: не знаю.

– Мы легли спать, – сказал он. – Рядом с обогревателями. Та женщина оказалась очень доброй. Приготовила нам какао на маленькой плите. Сидела в кресле и улыбалась. Рассказывала нам сказки на языке жестов, чтобы Шел тоже понимал. А потом мы уснули. Когда проснулись, ее уже не было.

* * *

Моя мать спросила, где поблизости хорошо ловит телефон, а то здесь сигнал слабый, во всяком случае для звонков. Да, сказала я, мы заметили.

Она сказала, что надо позвонить в полицию. Вызвать пожарных. Всех, кого полагается.

Родители по-прежнему не потеряли веру в аварийные службы.

Вэл сказала, что знает, где расположена мобильная вышка. Толку от звонков не будет, но она их туда отведет. Раз уж они так настаивают.

* * *

Когда большинство родителей отправились вместе с Вэл, Джен сказала:

– Нам надо осмотреть сарай.

Они с Саки сидели за садовым столом. Саки кормила из бутылочки ребенка.

Родителей сарай не заботил совершенно. Они сказали, что предоставят разбираться с ним властям.

Мы до жути боялись туда заходить. Того и гляди, упадут стены или крыша. И что мы там обнаружим? Найдем ли мы там тела ангелов?

– Одна сторона обрушилась, – сказал Дэвид. – Крыши не осталось. Наверно, туда можно зайти без особого риска.

Мне не хотелось идти. Ни чуточки. Никому из нас не хотелось.

Но мы чувствовали, что должны.