Последняя игра чернокнижника

— Давно мы с маладийскими эйохами не воевали. Почти сюрприз.

Затем неспешно встал, оправил плащ небрежным движением и исчез в пространстве. Я еще долго смотрела в одну точку, не способная собраться с мыслями.

Глава 37

Из окон комнат происходящего было не видно. Я подалась вверх, минуя пролеты бегом, вылетела на уступ крыши. Наши эйохи тоже поднялись в воздух — я разглядела огромные крылья и фигуры, удаляющиеся в сторону большой реки. Время затянулось, долго вообще ничего не происходило. Туда не шагали отряды солдат, не подвозились телеги с оружием, а замковых эйохов можно было по пальцам пересчитать.

Я не сразу поняла, что уже давно вижу врагов — просто тонкая полоса на горизонте становилась все отчетливее. Если вся эта полоса состоит из мельчайших точек, то в армии врага сотни или тысячи крылатых людей!

Однако едва стали различимы их крылья, на этой стороне реки из земли взметнулась черная полупрозрачная стена. Воины налету врезались в нее и с воем скатывались вниз, в бушующую воду. Ринс отбил первую волну атаки каким-то мощным заклинанием, но большая часть эйохов подалась в стороны, ища конец магической границе. Внизу, во дворе, закричали от страха люди — враги не успели долететь, но отсюда уже можно было видеть их приближение. Ринс для обычных воинов-эйохов почти неуязвим, потому многие захотят добраться до смертных. Наши крылатики перехватывали некоторых на лету, сражались прямо в небе, но их катастрофически не хватало, чтобы остановить такое количество захватчиков.

Я не считала себя героем, но вынуждена была хоть что-то сделать, когда увидела первого из незнакомых эйохов. Он очень отличался от Скирана и его друзей: тоже красив, но красотой иной, броской, гротескной. Его кожа была черна и блестела солнечными переливами на буграх мышц, а глаза, наоборот, облачно-белесые. Я почти залюбовалась, но отмерла, рассмотрев в обеих мощных руках мечи — еще не окровавленные, но это пока он не добрался до визжащих рабынь. Почти рефлекторно ударила по нему петлей — даже Ринса она могла снести с ног. Но добилась только того, что незначительно сбила воина с траектории и привлекла к себе внимание. Он развернулся в воздухе кульбитом, мгновенно отыскал меня взглядом и направился уже в мою сторону. Я глубоко вдохнула, затем пару раз повторила заклятие снижения белой магии: посчитала, что избыток черной добавит моему удару силы. На выдохе вновь взмахнула рукой, направляя воздух уже в определенную цель, и повторила:

— Найдаллинар-шинс-арридайн.

Синяя волна попала точно в середину правого крыла — место, где различается суставный изгиб. Эйох взвыл и кубарем полетел вниз, пытаясь сдержать скорость падения левым крылом. Не уверена, что он разбился насмерть, мне не было видно. Азарт небольшой победы прибавил духа, но разум не отключался — я прекрасно понимала, что таким образом смогу остановить еще одного или двух воинов, не больше. Это не спасение — даже не вклад в победу. Но чувствовала себя все равно немного лучше: здесь было понятно, на чьей стороне выступать. Не мы нападали, а значит, имеем право на отпор. Не те визжащие девчонки-рабыни должны отвечать за какой-то спор между правителями. Как, оказывается, просто геройствовать, когда точно знаешь, в какой стороне справедливость.

Через несколько минут все здание прошило другой волной — уже невидимой. Я просто ощутила ее как удар сквозь тело, совсем не болезненный, больше странный. От неожиданности упала на колени, но тут же вновь вскочила. Почти сразу сообразила, что происходит, когда разглядела уносимые прочь безо всякого порядка сломанными куклами фигуры захватчиков. Магия гигантским ковшом вычерпывала врагов, задевая своих лишь сквозным касанием. Некоторые эйохи пытались вновь встать на крыло, но их хаотично уносило ураганом обратно, с размаха бросая об воду. Наши крылатые победно хохотали вверху, потрясая длинными копьями. Я затаила дыхание в каком-то мистическом экстазе, не в силах вообразить способную на подобное мощь. Айх где-то там, на самом берегу реки, хлещущий воздушными плетями во все стороны так эффективно, что ни один из его людей не пострадал, ни один враг не добрался до замковой стены. Вот это у Ринса сила… Какая же тогда сила у Богини, если против нее понадобятся сотни таких Ринсов?

Я вздрогнула, ощутив чужое присутствие за спиной. Развернулась и выдохнула облегченно:

— Айх Ноттен, вы уже знаете? На нас напали!

— Разумеется. Для того я и здесь, хотя все еще слаб. Айху Ринсу понадобится моя помощь, если он получит травмы.

— Травмы, — слово клокотнуло в горле, а взгляд вновь устремился вдаль. — Но он успешно отбивает их нападение! Не пройдет и нескольких минут, как выживут только те, кому хватило ума сразу повернуть обратно.

— Конечно, успешно. Ведь он сильнейший черный айх.

Успокоившись, я рассуждала:

— Но это глупо! Со стороны выглядит глупо вся эта атака, ведь они знали, что Ринс их встретит. Знали, что не смогут ему противостоять. В чем смысл объявления войны, если заранее известно о поражении?