Последняя колония

– Я это знаю, – ответил Гау. – Но я вовсе не собирался использовать солдат. На тот случай, если вы не захотите прислушаться к голосу разума – или к уговорам старого друга, – у меня был предусмотрен другой план.

– Какой же? – спросил оренТхен.

– Я сейчас вам покажу.

Гау оглянулся на своих солдат. Один из них шагнул вперед. Генерал коротко кивнул, солдат отдал честь и негромко заговорил в переговорное устройство. Гау вновь повернулся к оренТхену.

– Поскольку вы сами когда-то пробивали в своем собственном правительстве идею присоединения к конклаву – и в том, что этого не случилось, нет ни капли вашей вины! – я уверен, что вы сможете понять и оценить, когда я скажу, что существование конклава вообще-то довольно удивительное явление, – сказал Гау. – На сегодня в составе конклава четыреста двенадцать рас; каждая из них имеет собственные ближние и дальние планы, которые было необходимо учесть и совместить с другими. Но даже и сейчас конклав довольно хрупок. В нем имеются фракции и союзы. Некоторые расы присоединились, рассчитывая на то, что им удастся со временем перехватить власть. Другие надеялись, что конклав откроет перед ними широкий простор для колонизации, не требуя ничего взамен. Я должен был заставить их всех понять, что конклав означает безопасность для всех и предполагает ответственность каждого. И те расы, которые не хотят присоединиться, должны уяснить, что деяния конклава – это деяния всех его членов.

– Так, значит, вы сейчас выступаете от имени всех рас, составляющих конклав, – подытожил оренТхен.

– И опять же я имею в виду вовсе не это.

– Я снова перестал вас понимать, генерал.

– Посмотрите наверх. – Гау указал на свой корабль. – Вы видите «Звезду»?

– Да.

– А что еще вы видите?

– Звезды. А что еще, по-вашему, я должен видеть?

– Смотрите, смотрите.

Через мгновение рядом со «Звездой» вспыхнула светящаяся точка. Потом еще и еще.

– Другие корабли, – сказал оренТхен.

– Да.

– И сколько же их?

– Смотрите, смотрите, – повторил Гау.

Сначала в небе мигали точки отдельных кораблей, но вскоре они начали собираться в пары, тройки, а затем и в созвездия.

– Как же их много, – проговорил оренТхен после долгой паузы.

– Смотрите, смотрите, – в третий раз сказал Гау.

ОренТхен еще некоторое время глядел вверх; в конце концов на небе перестали вспыхивать новые точки. Тогда он вновь посмотрел на Гау, который так и стоял, устремив взгляд на звезды.

– Сейчас над вашей планетой кружатся четыреста двенадцать кораблей, – сказал генерал. – По одному от каждой расы, входящей в конклав. С этим флотом мы посетим все миры, колонизированные без нашего разрешения после того, как мы объявили о своем соглашении и требовании.

Гау снова повернулся, не без труда нашел взглядом в темноте своего офицера и снова кивнул. Тот произнес еще несколько слов в переговорное устройство.

От каждого из висевших в небе кораблей протянулись яркие лучи, залившие раскинувшуюся на берегу реки колонию ослепительно-белым светом. ОренТхен испустил отчаянный надрывный крик.

– Это всего лишь прожектора, Чан, – успокоил его Гау. – Безвредный свет.

Дар речи к оренТхену вернулся лишь через минуту.

– Прожектора, – повторил он. – Но ведь этот свет безвреден только сейчас, верно?

– Если я дам приказ, все корабли флота сфокусируют свои лучи. Ваша колония сгорит, и в этом примут участие все расы, входящие в конклав. Наше дело может делаться только так, и никак иначе. Общая безопасность, но и ответственность тоже общая. И ни одна раса не сможет сказать, что не заработала будущего выигрыша.

– Как я жалею, что не убил вас в первую минуту, как только увидел на этой планете, – сказал оренТхен. – Мы стояли здесь и обсуждали прекрасные закаты, и вы все это время выжидали, когда же понадобится продемонстрировать свою мощь, чтобы напугать меня. Будьте вы прокляты вместе с вашим конклавом.

Гау раскинул руки:

– Так убейте меня, Чан. Это не спасет вашу колонию. И не остановит конклав. Ничем из того, что вы можете сделать, вы не помешаете конклаву занять эту планету, а потом еще одну и еще одну. Конклав – это четыреста рас. А все прочие расы, выступающие против нас, сражаются в одиночку: вхайдиане, рраей, фран, человечество. И все прочие, продолжающие основывать колонии после того, как мы обнародовали соглашение. Если даже не учитывать всех прочих факторов, они заранее безнадежно проигрывают по соотношению сил. Нас несоизмеримо больше. Одно дело – раса против другой расы. А одна раса против четырехсот – совсем другое. Нам требуется только время, а его достаточно.

ОренТхен отвернулся от Гау и посмотрел на свою колонию, продолжавшую купаться в ярком свете.