Последняя сказка

– Когда мы увидели вас здесь впервые, я решила, что вы так много путешествовали, что успели состариться, но потом поняла, что дело, вероятно, не в этом. Просто вы решили остаться. И господин Лодья, которого знаю я, который преподавал у меня в школе и помогал в Клоустене, – это вы, но через двадцать семь лет. Вы просто проживете их начиная с сегодняшнего дня и почти на три десятка лет вперед. Объявитесь в то лето, когда начали это свое путешествие, вернетесь в свою жизнь, но уже более взрослым. Все думают, что у вас что-то случилось в семье, поэтому вы так осунулись. На самом деле с вами просто случилась жизнь. Как я заметила, это мало кого красит.

Лодья рассмеялся.

– Мне нравится то, что вы говорите, – сказал наконец он, и казалось, с его плеч сняли тяжелую ношу. – Я много думал об этом в последнее время, и…

Лодья задумчиво потер щетинистый подбородок.

– Я остаюсь, – растерянно выдохнул он. – Если до этого сомневался, то теперь решил твердо. И это значит…

В этот момент вернулась Алтея. Не дожидаясь, когда девушка сядет, Лодья взял ее ладонь в свои руки и спросил:

– Ты выйдешь за меня замуж?

Омарейл ошарашенно взглянула на мужчину. Как и Алтея.

– Я бы не осмелился, но мне нужно знать ответ сейчас, пока не стало слишком поздно, – взволнованно сказал Лодья. – Потому что если мы не проживем следующие двадцать семь лет вместе, это все не имеет смысла.

– Двадцать семь? – уточнила Алтея, совершенно сбитая с толку.

– Можно и больше. Я все объясню, но это сущая ерунда, – отозвался Лодья.

– Мне надо подумать, это очень неожиданно.

– Да, конечно, – понимающе кивнул Лодья. – Ты можешь спокойно думать примерно до утра.

Алтея неловко рассмеялась, но по его серьезному лицу поняла, что это была не шутка.

В это время раздался бой часов на башне. Омарейл и Даррит одновременно взглянули на них. До путешествия домой оставалось совсем немного времени. Если им не удастся спрятать новое послание, прилюдно придется открывать старое – то самое, которое выставляло Сову преступницей и лишало их с Нортом всяких шансов на счастливое совместное будущее.

– Пока вы размышляете, – сказал Норт, – помогите нам.

Он бросил взгляд на принцессу и пояснил:

– Через час-два бетон схватится, и из нашей затеи ничего не выйдет.

Даррит сообщил, что требовалось от Лодьи и Алтеи, и вчетвером они отправились к входу на площадь. Омарейл слышала, как их Проводник, чуть отставая, рассказывал своей возлюбленной о Турбийоне и путешествиях во времени. Женский смех быстро сменился удивленными восклицаниями. Конец истории сопровождался молчанием.

На западе площади, там, где обычно было открытое пространство, переходящее в аллею Луны и Солнца, на время стройки был сооружен временный забор с калиткой. Рядом с ней, сидя в небольшой, будто наспех сколоченной караулке, читал газету охранник. Ему помогал тусклый фонарь.

Людей на улице было немного. Сейчас, когда площадь Храма Света была полностью закрыта, мало кому оказывался по пути этот проулок. Рабочие уже разошлись, поэтому здесь царила тишина, разрываемая лишь криком птиц.

Даррит и Омарейл подобрались к деревянной калитке так, чтобы никто их не заметил. Лодья и Алтея, громко смеясь, подошли к будке охранника с противоположной стороны.

– Добрый господин! – воскликнул Лодья. – Где здесь можно выпить игристого вина?

Норт, пригнувшись, прошел чуть вперед и потянул за собой принцессу.

– Сегодня моя возлюбленная сказала «да»! – продолжил Лодья.

Он подхватил Алтею, закружил ее, и та громко засмеялась.

– Эй, давайте-ка, – беззлобно отозвался охранник, – нечего шуметь.

Калитка поддалась легко, Даррит проскользнул внутрь, Омарейл, наблюдая за тем, чтобы мужчина в форме не повернулся к ним, поспешила следом.

– Мне нужно с кем-то разделить мою радость! – не унимался Лодья.

В это время двое на площади уже крались вдоль стены подальше от караулки. Вскоре они оказались достаточно далеко – вряд ли охранник разглядел бы их в темноте.

Омарейл на дрожащих ногах подошла к стеле. Огромный стеклянный столб, обшитый досками, пока выглядел не слишком привлекательно. Но интересовал принцессу вовсе не он, а небольшой деревянный ящик – опалубка для бетонного основания.

На опалубке была начерчена схема неровного среза в том месте, где стекло должно было выходить из бетона, и небрежно изображены надписи и солярный символ.

– Смотри, солнце будет высечено почти у самой земли, – заметила Омарейл, указывая на неаккуратный чертеж. – Что, если мы погрузим послание на самое дно, чтобы оно оказалось на уровне солнца? Когда будем извлекать его в нашем времени, получится очень драматично.

– Вы знаете толк в театральных эффектах, – протянул Даррит уважительно.

– Всю жизнь под крылом Совы, – насмешливо дернула плечом Омарейл, – это не могло не сказаться.

Оглядевшись, она задумчиво произнесла:

– Нам нужна палка, чтобы утопить предсказание в бетоне.

Даррит тоже начал блуждать взглядом по плитам, но нигде не было ничего хотя бы немного подходящего для их затеи.