Читаем Последние врата полностью

Последние врата

– Ну, эта, значить, эта: младшие ухи наземного дозора с луками, старшие ухи крепостного дозора с самострелами, первые-из-старших ухи воздушного дозора. Ага. Воздушные дружины витязей и ухов являются, э-э-э, отборной воинской силой и используют боевых драконов. Воздушному дозору, значить, эта, положен зелёный цвет шумилок, витязям – чёрный…

Петулия представила себе Дэла в облачении витязя, тихонько вздохнула. Нет, он будет ещё красивее – наверное, станет боевым магом. На большом серебряном локке! А витязем будет Стар. А чуха…. Петулия похолодела: а вдруг её уже поймали?!

* * *

Чуху поймали. Рану затянуло благодаря обеим целительницам – старались, как никогда. Но и первый-из-старших ух Элт тоже не вчера родился и тоже знал, как делаются подобные чудеса, а главное – прекрасно различал боевые шрамы. Распорядился:

– Поиск отставить! Нашли! Девчонку – к магу. Сам допросит.

Ма с потемневшими, набрякшими от слёз щеками, молча, заламывая пальцы, шла следом до самой пыточной. Ещё за дракошней конвой столкнулся с Ларом в полном старшинском облачении, и расступился, по уставу освобождая ему место рядом с первым-из-старших ухов. Его присутствие ободрило Яромиру, и перед магом она предстала почти безбоязно.

Днём Никтус выглядел величественно, но не страшно. Поэтому она с самым невинным видом выдала ему байку про то, как заигралась и уснула в сене, про напавших здоровенных таких крысс и про отбивший её дозор, а что подстрелили, так не беда, Ма вылечила…. Маг кивал, слушая, милостиво улыбался.

– Вон оно как было. Складно рассказала, молодец. Вот как только подтвердит тот, кто тебе по дороге стрелу вынимал, так и домой пойдёшь. Кого позвать?

Яромира растерялась, неуверенно пожала плечами:

– Так меня Ма перевязала…. Дома.

Маг, всё так же улыбаясь, – сама доброта – объяснил:

– Видишь ли, детка: по земле до амбара – кровь, даже дождь не смыл, у амбара – песок и чисто, за амбаром опять земля – чисто, в доме крови нет, а ведь стрелу из раны вырвать…. Значит, рану у амбара закрыли. Кто? Скажи, милая, да и иди себе – не до игр мне в прятки, не до загадок.

Яромира молчала.

– Ну, вот что. Я хочу знать, кто унёс стрелу, и что ты видела. Тебя будут пытать. Это не шутка. Ты ничего не хочешь сказать сейчас?

Чуху охватило смятение. Это было так просто – признаться! Ведь они ничего не сделали! Надо просто объяснить. Он поймёт. Ведь никто ж не собирается бежать докладываться какому-то Аргусу…. Вот оно что! Маг, наверное, боится, что сам Аргус выпытает у них всё, что они видели. И видеть было нельзя, и Аргусу рассказывать нельзя. Она вспомнила, как боялся Стар, как мчалась впереди неё обычно уступавшая ей в беге Петулия, даже Дэл бежал. Нет, нельзя их выдавать. Её по руке нашли – она и не отпирается. Но предать…. Яромира покачала головой – нет!

* * *

– Никтус, я не знаю, что она там делала, но уверен, что ничего крамольного. Я тебе больше скажу – на неё можно положиться, доверить любую тайну. Ведь ты сюда приехал для тайной встречи – так? Пути магов неисповедимы, но я угадал? В этот мир меня принял ты, я принял её. Ты мне веришь? Так вот я ручаюсь! Отпусти девчонку!

– Ларион, ты не понимаешь, о чём просишь. Когда ты поймёшь, наконец, что здесь опасно мыслить категориями прежнего мира? Я прекрасно помню про твоего завратного психа-писателя с детской слезой. Здесь юродивых тоже хватало. Ты здесь всего двенадцать лет, а я, ты знаешь, зубы съел на установлении хоть маломальского порядка в этой пропитанной магией мешанине рас, культур и технологий.

– Вряд ли маленькая слабая девочка разрушит дело всей жизни столь великого мага!

– Не забывайся, Лар! Твоя ирония неуместна. Это всё там, по ту сторону Врат: между нами три века, и ты – большой учёный, а я – всего лишь строчка в твоих трудах и скромный адъюнкт права. Здесь же дальше и глубже вижу я! Например, удобное всем – и тебе, и дикому ому – мироустройство. Этот сложный хрупкий механизм и так держится только на Соборе Магов. И таким трудом удерживается в равновесии – очень шатком, заметь, равновесии, что и маленькой упрямой чушки вполне достаточно, чтобы его нарушить! Да не в ней даже дело, Лар. Она была не одна! Но тебе – не сказала! Ты готов поручится за неведомое? Вот и не серди меня!