Последние врата

Дэл двинулся дальше. На мгновение пожалел, что не завернул-таки к ребятам перед походом. Под настроение, уже не такое приподнятое, вновь заворошились мысли о происшествиях минувшей ночи. С чего же это он вчера попёрся с девчонками на башню? Какая такая гнала необходимость? И главное – почему вообще заметил их? Ну, с Петулией ясно – вполне можно было обойтись рядовым свиданием на крылечке гостевой трапезной и прогулкой по тёмным теремным галереям. Зачем же ему понадобилось это детское приключение на башне, озарившееся, правда, потрясающим открытием? Ради чего он подвергся теперешнему испытанию? Хотел подглядеть маговы тайны? Да. Эта тайна того стоила. Но как-то обидно, что знание, поднявшее его почти вровень с Никтусом, начало отсчёт с нечаянного взгляда на двух подружек, шептавшихся на мостках возле пруда. И укоризненный взгляд светло-зелёных глаз одной из них почему-то никак не шёл из головы. Кажется, он её здорово подвёл. Именно он подвёл, старший и опытный в подобных вылазках – для девчонок-то это было игрой… Да нет, уже через несколько дней он вернётся в Межгранье. И чхал он на это занюханное Приграничье с его тупоумными чухами! Будь светлее, он мечом вырезал бы на каждом дереве: "Яромира – дура!"

– Но дерётся она здорово! – сообщил он лесу. – И приёмчики ей мастер ставил!

Лесовички, что крались за ним по-на ветвям, шумно порскнули в разные стороны.

Пещеры неожиданно разверзлись перед Дэлом четвёркой чёрных провалов разнокалиберных глазниц, шрамами террас и одним огненным зевом – в глубине нижней пещеры, укрытый стенками входа, осторожно горел костерок.

Тихонько прокравшись верхами, как наставляли на полевой практике, Дэл прилёг и, свесившись, с превеликой осторожностью глянул вниз, внутрь пещеры.

У костра никого не было.

В спину между лопатками упёрлось остриё:

– Помощь не требуется?

Чёрт! Да… Вот попался, так попался. Глупо, конечно: как говорится, ни вперёд, ни назад, меч в руке под грудью – неудобно, а из-под чужого не выскользнуть…

Нет, выскользнуть кажется, всё-таки можно, даже вперёд, если вниз… Спину порежет, гад… И высоко… Но всё лучше, чем беспомощной распластанной козявкой торчать на острие. Крепко вцепившись пальцами свободной руки, рвя сухожилия в необычном подтяге, резко бросил тело вниз – туда, где горел костерок. Упал, как учили – больно до воя, но цел. Удивился неисполосованной, кажется, спине. Клинок не упустил… Обернулся на грузный шмяк – и удивился ещё больше. В паре шагов распрямлялся после прыжка славный приграничный старшина Лар.

– Ну, здоров ты сигать, парень! Шустрый какой. Небось, ещё и биться станешь? А? Нет? Вот эт верно…

Лар окинул довольным взглядом неуверенно опустившего меч отрока, смерил взглядом высоту, с которой оба сверзлись, покачал головой, по-хозяйски шагнул к костерку:

– Мне бы сесть… И ты садись. Да меч-то убери. Разговор будет.

Но сам сел и убрал оружие лишь после того, как всё это проделал прыткий отрок.

Не глядя на мальчика, домовито пошевелил полешки, отмахнулся от искр. Спросил дружелюбно:

– Чего молчишь? Обиделся что ли? Зря. Ну, заглянул бы, увидел меня, свернул бы скорей на Болота…. Ведь так? А я, понимаешь, здесь каждый год вижу это безобразие, то есть, как ваш брат дикоцвет добывает – и сил моих больше нет глядеть на изобретение велосипеда. Впрочем, ты, наверное, про велосипед-то…

– Знаю я. Круг второй, техника иных миров. Нерациональное в наших условиях транспортное устройство. Дальше!

– Ты смотри… Ну да, ты ж из Межгранья. Так вот о чём я… Значит, являются младшие маги, рано или поздно находят хоровод, суются к нему так и этак. Напрасно, разумеется.

– Дикоцвет они приносят всегда!

– Правильно. После того, как одни погибнут, а следующие намыкаются вдоволь. Нахлебаются тут трясины, раны себе с трудом исцелят, а потооом только догадаются, что надо бы раздвоится. Один на себя толпу отвлекает, другой тихим сапом цветок забирает. Но чаще – с боем. Ты уже умеешь раздваиваться?

Повисло молчание.

Лар подбросил костерку сухую ветку. С ответом не торопил.

– Если бы я не мог справиться, Никтус бы меня не послал.

– Ну, положим, ты у него не единственный ученик. А в свете известных событий можно предположить, что он вообще считает, что у него многовато учеников. А?.. Или хочет узнать, что ты, оказывается, умеешь раздваиваться. Или владеешь чем-то иным, способным одолеть этот квест… гм, хоровод.

– То есть, раз не умею и не владею… я послан на казнь?

– Или в изгнание. Ведь ты можешь и продержаться против Болот до утра – боем. Дикоцвет скроется, а ты жив… И свободен от задания и… вообще. Или наказание. Что может быть действеннее для тебя, вернувшегося без победы?

Дэл обдумывал сказанное. Осведомлённость старшины поражала. Впрочем, на то владетельная чина его старшим воеводой над Грядой и держит… Вопросы роились – важные и неважные. Главный – послан ли Лар Никтусом или блюдёт свой интерес.