Последние врата

Любой добрый поселянин, встретившись с таким взглядом, многократно возблагодарит милостивую мудрость венценосной чины, чьим указом предписано искоренять бродяжничество любыми способами. Аргус так и делает – в Порубежье, как и в Межгранье, редких бродяг уничтожают на месте. В Заграничье их отводят для того в ближайший истребительный загон, а в Приграничье им дают с полчаса на обретение и изложение верноподданничества – человеколюбивая причуда Лара – и отсылают на лесоповал либо в копи – доказывать благонадёжность, выдюживших расселяют по дальним промыслам, а года через три – особо старательным – разрешают пройти Отбор.

Никтус же, далёкий от человеколюбия, где бы ни был, всё же старался их выслушать. И вовсе не потому, что чувствовал вину за свой труд по многолетнему обустройству мира, в котором почему-то не находится места для этой малой неприкаянной части населения. Нет, своим проектом мироустройства он гордился. Кто может предложить более подходящий – пусть дерзает!

Никтус не зря слыл если не самым искусным, то самым знающим из старших. Его собрание свитков и копий древних манускриптов потрясало воображение. Мало того, в многочисленных собственных рукописных трудах вострил он критичный ум государственного мужа и выверял пути, по которым вёл за собой сподвижников. Он-то знал, что этот сказочный, на первый взгляд, свет не единожды содрогался от деяний гордых безумцев, что тщились с помощью принесённых с собой из иных миров знаний и технологий, щедро сдобренных местной магией, подмять под себя всё и вся. И взрывали, и заражали, и какой только напасти не насылали! Выживали сильнейшие и умнейшие – всегда беспощаднейшие.

Он прекрасно помнил, как в битвах магов средней руки стирались в прах поселения и крушились города, а высшие маги, пытаясь обуздать кровавые войны, восстановить равновесие, просто удержать свои позиции, изнемогали и таяли от непрерывного колдовства. Как споры самих высших магов порождали всепожирающих чудовищ, с которыми едва-едва удавалось сладить лишь общими усилиями…

Сколько ему тогда минуло? Тридцать? Сорок? Да, он как раз проводил в последний путь батюшку в своём первом мире. Чудак Тимус, всегда витавший в облаках, засылал его изыскать секрет цветного хрусталя в родной университет – там и узнал случайно… Тогда же Никтус и принёс свой проект последним уцелевшим из Собора магам.

И вот, поди ж ты, не все хотят жить в его мире. Отчего так? Никтус прислушался.

Дежурный обмен формулами опознания окончился, первый-из-старших ухов, сопровождающий мага по Приграничью, отъехал. Верноподданнических чувств отловленные изъявлять не желали, себя не называли и враждебности не скрывали. Маг вздохнул: вряд ли что полезное можно вытянуть из этих непримиримых отщепенцев… Только одно настораживало – что-то уж очень серьёзное могло связать ома и уху. Если какой пьяный ух ещё и глянет изредка на хорошенькую ому, то уха на ома – никогда, и близко не подойдёт. Только со своими знаются, ну разве ещё с витязями, не меньше. А здесь припала к нему плечом, как к родному. Неспроста. Коротко распорядился:

– Допросить с пристрастием!

Подозвал двух хищно напрягшихся – любили это дело, и таких надобно при себе держать – стражников, велел:

– Что будут говорить – запомнить и доложить дословно, не задерживаться, зарыть здесь же, нагоните у источника чины.

Заметил, как вздрогнул от страшного приказа суеверный Стар, перехватил взгляд Дэла, с любопытством рассматривавшего пленников – ага, тоже подметил странность пары, умница, – поманил к себе:

– Останься за старшого, проследи!

Обмахнулся от немилосердно давящей жары, добавил негромко, будто в раздумье, для себя:

– Вот тебе и наказание…

Дэлу тут же подвели вороного. Передние тронулись. Но бродячая уха, кажется, пожелала говорить:

– Зарыть! Да кто ты такой, чтоб отнимать жизни, не дав ни одной?!

Ничего не отразилось на лице мага. Он никогда не избегал женщин, но они действительно не рожали ему детей. Однако, откуда…

– Чтобы распоряжаться чужими судьбами?! Чтобы заставлять великих мудрецов народа омов рыть нужники и чистить дракошни, а повелителей лесов торчать с луками на каменных стенах?! Чтобы пытать тех, кто выше тебя по рождению и лишать их последнего огня? Ну, нет! Выбрать себе смерть в нашей власти!

Уха резко ткнула спутника в шею – тот осел, но с собой ничего сделать не успела – отсечённые стражниками по локоть руки женщины упали на седое лицо мёртвого ома.

Оо-о, не стоит тратить времени, решил маг. Обычные грамотные неудачники и бездельники, возможно, знатных кровей, исходящие чёрной завистью… Все, кто действительно что-то собой представляет там, не станут чистить нужников и здесь. Тем более ораторствовать попусту. А умная женщина не станет тратить драгоценное время… и руки на умерщвление великомудрого мужа, когда гораздо нужнее позаботиться о собственной лёгкой и быстрой смерти. Да, кем-то она раньше и была. Но лишь по праву рождения. Так почти вся его свита – из благороднорожденных, есть и венценосного рода… Перед высшими магами все равны. Бросил через плечо: