Последние врата

Благодарный Серш со своими отчаянными сотнями в любом случае придётся кстати. Да его рудники на Каррса-Бельмессе… Пожалуй, только один Аргус заметил, ну, может, ещё пара глазастых да понятливых, что обошлось без приворота. А выгоды-то сколько! Никтус на весь Мир рассыпАлся заботами об укреплении Порубежья. Однако тайный свой интерес связывал с Приграничьем. Не в Межгранье же цанги рвутся. У кого Гряда Врат – тот во всех мирах хват! Никтус быстро огляделся – не прочёл ли кто на его лице истинных мыслей, не разгадал ли неказисто зарифмованного довольства собой?

Вот и Стара удачно пристроил. Насколько было известно Никтусу, преемницей владетельная чина всегда негласно указывала именно Петулию и, подписывая новый брачный договор, дала понять Собору, что подтверждает прежнее пожелание. Отцом Петулии был сгинувший на Чёрных Болотах младший маг из свиты Никтуса, последний год ходивший в его учениках. Когда пылкая чина успела приглядеть и приветить пригожего юношу, старый маг не заметил. Догадался лишь по слишком уж нежному его прощанию с ней перед Болотами. Меньше б дурачок о ней думал, так и выстоял бы там! Рожала она тайно от первого мужа, но, любопытствующих осадив и злые языки окоротив, дочку оставила при себе… Очень хорошо. Стар сядет с Петулией в Приграничье, Дэл заменит Аргуса в Порубежье, вскружит голову очередной венценосной чине, а старенький дедушка Никтус, хе-хе, – с драгоценным Кристаллом – будет присматривать за Миром из Межгранья ещё лет этак… триста.

Не всё потеряно с Нэдом, нет, не всё! Всего лишь одна временная неудача. Он знал, что идёт на риск. Парень сорвался, только и всего, но Кристалл там, где задумано, и дела идут, как надо.

"Да кто ты такой?.." Только пропащей бродяжке и придёт в голову спросить, кто он такой.

* * *

Вернувшийся на подворье дозор милостивым разрешением тут же присоединился к пирующим. Владетельная чина, прочтя лёгкое, полное доброжелательной лести и нескромных советов, вежливо-прощальное письмецо мага, рассмеялась довольно. Мельком глянув на приписку, распорядилась найти Петулию и передать ей, что с сего дня она просватана, сама знает, за кого, и должна вести себя как подобает невесте. После чего, глядясь в глаза молодого мужа, и думать забыла и о младшей теремной чоме, и о магах с их учениками.

В то время как Петулия, раскинув руки от полноты счастья, напевая слова любви, кружилась по своей светлице, Яромира сидела над картой, разложенной Ларом и Па между внушительным остовом рыбицы, бадейкой с рассолом, объёмной бутылью из-под зелена вина и давно пересохшей флягой старшины. Оба друга-следопыта уже крепко спали, многократно заверив друг друга, что вот прямо с утречка рано и отправятся к Гряде, причём каждый раз называя всё более ранний час и разъясняя друг другу пользу предпринятого ими усердного подкрепления сил для столь раннего и важного подъёма. Яромира бездумно водила пальцем по точкам Врат и, не смаргивая застилающих глаза слез, смотрела на гербовый вензель в державном венце, украшающем нарядный восьмилучевой компас в верхнем углу карты. В изящные завитки вензеля было от руки тонко вплетено имя – Дэл ри Эль. Будто нечаянный прощальный привет для той, что будет по этой карте искать выхода в иной мир…

6.

Пеструшка беспокойно возилась в сарайке. От еды со вчерашнего дня отказывалась и никого кроме деда Феди к себе не подпускала. Дед Федя вздыхал и беспомощно матерился. Как угораздило вечно запряжённую в работу дурёху оказаться на сносях, чем грозит стану это её теперешнее состояние, он никак не мог объяснить, и потому – как всё необъяснимое – шибко не одобрял. Заведённый порядок, конечно, пришлось порушить – взвалить на станичников часть неотложных работ, обычно исполняемых неутомимой Пеструшкой. Если дурёха не разродится или, ещё хуже, озвереет в слепом материнстве и начнёт, упаси бог, забивать всё живое вокруг детеныша, то… Голова деда шла кругом, он и думать боялся, что тогда будет. Он уповал на то, что многолетняя собачья привязанность Пеструшки, спасённой ещё в кутячьем возрасте им, Фёдором, всё же возьмёт верх над прирождённой свирепостью. Их стан был самым надёжным в озерном краю благодаря такой могучей помощнице. А теперь… Хоть заматерись, хоть завздыхайся.