Последние врата

– Надеешься, что я на это куплюсь? – Через голову Тимуса в Никтуса полетел полный негодования и ненависти взгляд.

– Угомонись, это писано мной, не им, а одобрено всеми, – Тимус укоризненно покачал головой перед глазами Аргуса. – Ты же распознал природу наговора, так? Понимаешь, что спасения не было. Есть чина на примете – предлагай. Нет – не мути.

– Такой великолепной, как эта? Нет. – Аргус прижал руку к сердцу, поклонился чоме, та ответила благосклонной улыбкой. – Все дружины Заграничья по первому требованию, и избавь меня от обязательных придворных церемоний. Мне туда-сюда летать не с руки. Смогу, как на свадьбе, быть – буду, а недосуг – так не взыщи. Договорились?

– Все дружины! Может, и нас всех в придачу – по первому требованию?! – Никтус задохнулся от гнева.

– Нужен ты мне…, – Аргус даже бровью не повёл в сторону врага.

– Хорошо, договорились. Если силы Приграничья, карательные войска, гвардии державного дома и храмов не входят в эти требования. И если удовольствия видеть знаменитого героя я не буду лишена совсем.

– Ты не поторопилась? Все дружины! Подумай…, – но Тимус положил руку Никтусу на плечо, будто опираясь, вставая, и тот осёкся.

Ничего-ничего, успокоил себя Никтус, он прав, просто сегодня день локков. Этого следовало ожидать. Теряя венец, не упустить войска и воеводство – это правильно, это в разбойничьем характере Аргуса: именно так, а не иначе, на его месте повёл бы себя с Собором и он сам. Разве что не набрался б такой наглости – подгрести под себя и заглотать ещё и силы Заграничья в один присест. Да ещё в день печали. Хоть бы для виду скорби предался, нет – любезно скалится перед свеженькой чиной…

Тимус опять разгладил бороду, важно прочёл новую строчку под шестью печатями, только что внесённую в свиток, и протянул бумагу Аргусу. Тот внимательно её просмотрел и приложил свою печать. Без поклона подал венценосной чине:

– А будь у меня бойцы Заграничья раньше, не пришлось бы твоему первому витязю сейчас на моих засеках мокнуть, цангов гнать помогая…

Чома переспросила с тревогой:

– Мой Стар в Крепости?!

Среди общего сдержанного удивления Никтус казался отрешённым, и Аргуса, настороженно не выпускавшего врага из поля зрения, осенило: "Ага, так вот кто пацанов разделил! Я-то гадал… А ею, значит, думает ещё и рассорить. Куда вернее заклятья…"

– Ну а где же ещё? И кто, как не он? Его-то стрелки в настоящих, не учебных боях обстреляны. Едва уломался. И то спасибо сказать надо: не всякий воевода согласился бы. Когда Серш поленился, у Лара не нашлось, а Собор пожадничал.

Никтус отозвался немедленно:

– Ты тоже ведь не обеспокоился, всех локков оттуда выводя. О пустых засеках я час назад узнал. Но уже к вечеру обещал выслать…

– Я-то, вылетая, как раз побеспокоился о подмоге. И надеюсь, Дэллагара там в кашу не смелют, пока твои обещалки доберутся. А вот то, что ты так спокоен… Один Золотой Локк на все засеки! Один стоящий маг! А ему, между прочим, как и всем нам, как и всякому другому магу, тоже в столице следовало быть – и по рождению, и по владению, и вообще…

Заметив ещё более встревоженный взгляд красавицы, добавил:

– И как рвался ведь сюда.

– Полная столица дружин, что, разве до вечера послать некого? – тревога венценосной чины, да сияет её краса бесконечно, всё возрастала.

– Самое трудное позади, – Тимус успокоительно покивал Петулии, – отбились благополучно. Я тоже недавно связывался с Хатиманом. Стрелки там, конечно, всегда нужны, дружины туда пойдут, но повода для больших волнений нет. Не пугай её, Аргус, и не заводись больше. Если главное решено, пора выйти к народу.

* * *

Возвращаться в Крепость не было сил, и Дэл остался на третьей засеке. Слабость слабостью, но Пичугу он протестировал от и до, и только тщательно прощупав все ментосвязи, убедившись, что у того всё в порядке после долгого непрерывного боя, забился в палатку на сборной поляне. Пока он отлёживался, из Крепости прибыл Аргусов целитель Сом, привёз сундучок со снадобьями. Погнал из палатки сотников, натрусил из тугого мешка охапку жёстких листьев, велел молодому держателю раздеться и улечься на них. Развязал другой мешочек с травами, вышиб донце у махонького бочонка с зеленым вином и принялся макать колдовские травы в бочонок, обильно кропя и растирая ими, сдавленными до сока, обессиленного мага. На ноги, бодрым и свежим, полным боевого пыла, Дэл встал задолго до ожидаемой очередной вылазки цангов. Но цанги так на неё и не решились.

Беспрерывно моросил мелкий колючий дождик. Разумеется, в том, что враги спешно стягивают свежие силы, сомневаться не приходилось. Но, зная, что подкрепление в пути, дружины держались стойко, и вылези из-за укреплений цанги сейчас – тоже не дрогнули б. Во всяком случае, с таким настроем сотники покидали только что закончившийся совет при младшем держателе, выходя из палатки под секущую водяную пыль.

За отяжелевшим пологом палатки лежал родной крохотный мир, с другого конца которого спешили к Крепости приграничные дозоры…