Последние врата

"Ну что это за Мир, – глядя однажды на очередную, выторгованную за редкий боевой приём драгоценную карту из Никтусова хранилища, сокрушался Лар, – ты только посмотри. Разве такие миры бывают – в три двора? А за Заслонкой и того меньше…Ну что тут делить, ты мне скажи? Не-е-ет, милок, нам с цангами дружить надо, объединяться, леса и болота осваивать, органическую химию двигать, а не вбухивать всё в передовую!" Дэл готов был слушать старшину бесконечно. Жаль, тот так быстро уехал. Только Лару, поди, и сходили с рук подобные речи. Как он стал старшим воеводой, изрыгая крамолу, как его до сих пор не сожгли за неё, можно было лишь удивляться, но речи речами, а понадобились мечи против цангов – сказал коротко и ясно: "Высылаю!"

Странно, что до сих пор никто не явился. Разве если в храм завернули по пути?

Дэл заканчивал разучивать очередное заклинание, когда к нему без доклада ввалились два мокрых витязя. Может, на дальних засеках что стряслось? Борясь с искушением опробовать на забывшихся наглецах знания, почерпнутые из Аргусова ларца, молодой держатель ждал объяснений.

– Слушай, а, по-моему, он нас не узнаёт. Счас заклятьем каак шандарахнет. Счастлив видеть тебя, о, мой доблестный друг! Карательная дружина первого витязя державного дома ждёт в Крепости твоего гостеприимства… Да разуй глаза, наконец!

– Стар! Стар, дружище, это ты?

– Нет, Никтус с гвардией… Лар говорил, тебе мои стрелки нужны?

– Так ты со всей дружиной ко мне?

– Мой кров – твой кров, твой враг – мой враг! Общая привязь для локков и союз мечей в битвах!

– Взаимно! И главное, вовремя. – Дэл встал, обнял друга, – Да ты весь мокрый какой… Раздевайся. Слушай, я ведь тебя действительно не узнал. Богатым будешь.

– Надеюсь. Если всё обойдётся… – Стар помрачнел на мгновение, но тут же вновь оживился, – Да! Я ж не один… Вот ещё попутчик со мной, гонец-порученец от старшины… Прислан летописать для него наши с тобой подвиги до возвращения Аргуса, – теперь он сиял, как новенькая монета. – В общем, вот тебе витязь Яр!

Дэл медленно повернулся к чухе. Яромире казалось, она успела собраться с духом ещё перед входом в палатку. Но, встретив взгляд мага, дрогнула. Взгляд был холодным и равнодушным. А с первыми словами привета радостное сияние погасло и в глазах Стара.

– Приветствую высокочтимого наставника в лице его ученицы. Конечно, он получит самый полный отчёт о текущих сражениях. Составить его тебе помогут в Крепости. У нас этим занимаются два ома. На ближайшей смотровой вышке. Завтра тебя туда проводят. Раньше утра теперь вылазки не ждём.

Чома, конечно, быстрее справилась бы со своим лицом. Но чуха, как сворачивающийся свиток, не сумела сразу скрыть переполнявшие её чувства. Их отблески: радость ожидания, приветливость и растерянность, недоумение, обиду и ещё нечто неуловимое, быстрой тенью промелькнувшее на чухином лице и отступившее за маску гордости и уставной готовности к приказу, – успел заметить даже Стар. Отогнув тяжёлый полог, вошёл подвластный тайному зову скороход, замер у входа. Дэл, по-прежнему не сводя немигающих глаз с нежданной гостьи, сказал отчуждённо:

– Отправь Ларова гонца к Тоне, за мой счёт, отметь бумаги и с утра приставь к нему летописца, какой больше приглянется, – старшине бой описать. Прибывшую в Крепость дружину распорядись разместить и накормить. А мне доставь всё нужное к столу и… к постели. Скажи Рыжей: у меня гость дорогой.

Скороход поклонился, торопливо вышел, на ходу придержав полог для гонца, и Яромире пришлось опять шагнуть под нудно сыплющийся дождь.

– Ну, ты крут… Я уж было подумал: ещё немного, ты и меня выпроводишь с глаз долой – размещаться и кормиться. А мне почему-то казалось, ты ей обрадуешься…

– Я и рад. – Дэл широко улыбнулся другу. – А что с глаз долой…, – тут он подмигнул и произнёс голосом Лара, – так ей полезно.

Говоря, он уже тащил из походного ларца бутыль с клеймом Аргусовых подвалов.

– Ты смог приехать – вот уж чему я точно рад! И это лучше отметить без подружки твой жены. Как следует. А? – С довольным видом подтолкнул друга к столу. – Давай! Или?..

Что-либо объяснять сейчас про сложное отношение Петулии к ним, троим, Стару почему-то ужасно не хотелось. Тем более что, ставя свой кубок пустым на стол, Дэл серьёзно добавил:

– Сейчас как обсохнешь, поедим и обсудим, что за заклятье на тебе, если оно вообще есть, раз нам довелось увидеться, и если всё же есть, то как его снять.

Рыжая Тоня приняла унылого гонца сердечнее некуда, соотнеся его мрачность с затянувшейся непогодой и расстаравшись накормить поплотнее и согреть постель потеплее. Лежа в той же уютной горенке, по-прежнему пахнущей добрым хлебным духом, Яромира дала волю слезам. Она и не подозревала, какой болью отзовётся в ней Дэлово безразличие. Пропасть, страшная пропасть из детских ужастиков – вот что разделяло её с венценосной подругой, с её первым витязем и, уж конечно, с молодым держателем Порубежья. Её, безвестную вышивальщицу, по Ларовой прихоти опоясанную мечом… Спасибо Стару, он великодушно старался смягчить этот удар. Но как ей больно! Как больно…