Последний довод королей

Некоторые подтаскивали шаткие лестницы, или поднимали те, что были сброшены, пытались установить их у стены и поднять, пока камни, копья и мокрые стрелы шлёпали и брызгали по грязи. Другие карабкались, держа щиты над головами — две лестницы со стороны Доу, одна со стороны Красной Шляпы, ещё одна слева от Логена. Двое здоровенных дикарей махали огромными топорами у изрубленных ворот, с каждым ударом выбивая влажные щепки. Логен указал на них, бесполезно крикнув в сырость. Никто его не услышал, или не мог услышать за всем этим шумом барабанившего дождя, грохота, топота, скрежета, лязга клинков, ударов стрел, боевых кличей и криков боли.

Он нашарил свой меч в лужах дорожки, тусклый металл блестел каплями воды. Прямо рядом с ним один из карлов Трясучки сражался с дикарём, который спрыгнул с лестницы. Они обменялись парой ударов, топор ударил по щиту, а потом меч свистнул в воздухе. Рука с топором снова взметнулась, и Логен отрубил её по локоть, потом врезался дикарю в спину и сбил его с ног лицом вниз. Карл прикончил дикаря ударом в затылок и ткнул окровавленным мечом за плечо Логена.

— Там!

Ещё один дикарь с большим крючковатым носом склонялся на вершине лестницы, занеся правую руку с копьём для броска. Логен взревел и бросился на него.

Глаза у того расширились, копьё закачалось, бросать было уже поздно. Он попытался уклониться, вцепившись свободной рукой в мокрое дерево, но ему удалось лишь сдвинуть лестницу вдоль стены. Меч Логена ударил его под руку, и тот со стоном отклонился, уронив копьё. Логен ударил ещё раз, поскользнулся и бросился слишком далеко, едва не упав дикарю в объятья. Большой Нос вцепился в него, пытаясь перетащить через парапет. Логен врезал ему по морде рукоятью меча, запрокинув ему голову назад, и вторым ударом выбил несколько зубов. От третьего удара Большой Нос потерял сознание и упал назад с лестницы, забрав с собой в грязь одного из своих друзей.

— Принеси шест! — проревел Логен карлу с мечом.

— Чё?

— Шест, еблан!

Карл схватил мокрую деревяшку и бросил её под дождем. Логен уронил свой меч, приставил конец с веткой к верху лестницы, и начал изо всех сил толкать. Подбежал карл и тоже принялся толкать — лестница затрещала, закачалась и начала заваливаться назад. Над стеной показалось удивлённое лицо дикаря. Он увидел шест. Увидел рычащих Логена и карла. Когда лестница упала, он свалился на головы сволочей внизу.

Дальше по стене только что приставили другую лестницу, и дикари с востока начали по ней карабкаться, подняв щиты над головами, пока парни Красной Шляпы швыряли в них камни. Некоторые дикари уже перебрались на участок Доу, и оттуда доносились крики — звуки убийств. Логен куснул окровавленную губу, думая, не броситься ли туда и не помочь ли, но решил, что не стоит. Уже скоро он понадобится здесь.

Логен взял меч Делателя, кивнул карлу, который ему помогал, встал и успокоил дыхание. Он ждал, пока дикари снова не полезут, и повсюду вокруг него люди сражались, убивали и умирали.

Бесы в холодном, мокром, кровавом аду. Уже четыре дня, а казалось, что уже вечность. Словно он никогда и не покидал Север. Возможно, так оно и было.

Надо же было пойти дождю, как будто жизнь Ищейки и так была недостаточно тяжела.

Сырость — всегда самый большой страх лучника, да уж. Ну, может, кроме всадников, которые могут затоптать, но в башне такое не очень вероятно. Лук делался скользким, тетива вытягивалась, перья намокали, и всё это мешало точной стрельбе. Дождь лишил их преимущества, и это вызывало беспокойство, но уже до конца дня он может лишить их куда бо́льшего. Три огромных ублюдка возились с воротами — двое махали тяжелыми топорами, били по мягкому дереву, а третий пытался просунуть железный прут в проделанные ими щели и вырвать брусья.

— Если не разберёмся с ними, они пробьют ворота! — хрипло крикнул Ищейка во влажный воздух.

— Угу, — сказал Молчун, кивая головой, и вода стекала с его косматых волос.

Ищейке с Тулом пришлось хорошенько порычать и потыкать пальцами, но наконец толпа парней выстроилась у скользкого парапета. Шесть десятков влажных луков, все разом опущены, все натянуты, все нацелены в сторону ворот. Шесть десятков людей, хмуро выбирающих цель, со всех течёт вода, и все с каждой минутой промокают всё сильнее.

— Ладно, стреляй!

Луки выстрелили более-менее одновременно, издав приглушённые звуки. Стрелы полетели вниз, отскакивали от мокрой стены, втыкались в грубое дерево ворот, утыкали всю землю там, где раньше был ров, а теперь была лишь куча грязи. Не очень-то метко, но стрел было много, и если не можешь взять качеством, то количество сделает за тебя всю работу. Дикарь справа уронил топор, три стрелы торчали у него из груди, одна в ноге. Дикарь слева поскользнулся и упал набок со стрелой в плече и постарался укрыться. Тот, что с прутом, упал на колени, забился и стал тянуть руки за спину, пытаясь вытащить стрелу из поясницы.