Последний довод королей

Несмотря на жаркий день снаружи, банковский зал был прохладным, сумрачным и тенистым местом. Построенный из тёмного мрамора, словно новая гробница, наполненный шёпотом и тихим эхом. В тонких столпах солнечного света, прорывавшихся через узкие окна, плавали тучи пылинок. Не было никакого запаха, о котором стоило упоминать. За исключением зловония лживости, которое даже на мой вкус почти непереносимо. Здесь, возможно, чище, чем в Доме Вопросов, но, подозреваю, преступники там говорят больше правды.

Здесь на виду не высились кучи сияющих золотых слитков. Не видно было даже ни единой монетки. Только перья, чернила и кучи скучных бумаг. Служащие Валинта и Балка не носили поразительные одежды, как магистр Каулт из гильдии торговцев шёлком. Они не выставляли напоказ сверкающие драгоценные камни, как магистр Эйдер из гильдии торговцев специями. Это были мелкие, одетые в серое люди с серьёзными выражениями лиц. Единственное сверкание исходило от редких пар очков.

Вот так выглядит настоящее богатство. Так проявляется истинная власть. Аскетичный храм золотой богини. Глокта смотрел, как клерки работают со своими ровными стопками документов за аккуратными столами, расставленными аккуратными рядами. А это служители, посвящённые в низшие таинства церкви. Он обвёл взглядом ожидающих. Торговцы и ростовщики, владельцы магазинов и стряпчие, лавочники и мошенники, стояли в длинных очередях или нервно ожидали на жёстких стульях у жёстких стен. Возможно, они носили прекрасную одежду, но их вид был озабоченный. Напуганное собрание, готовое съёжиться, стоит только богине коммерции явить свой мстительный лик.

Но я — не её марионетка. Глокта протолкнулся через самую длинную очередь, громко стуча по плитам кончиком трости и рыча: "Я калека!", — если кто-то из торговцев осмеливался взглянуть в его сторону.

Клерк удивлённо моргнул, глядя на Глокту, когда он добрался до начала очереди.

— Чего изво…

— К Мофису, — рявкнул Глокта.

— И как мне вас…

— Калека. — Доставь меня к верховному жрецу, чтобы я смог вычистить свои преступления из банковских бумаг.

— Я не могу просто…

— Вас ожидают! — Другой клерк, несколькими рядами дальше, поднялся из-за своего стола. — Прошу вас, пройдёмте со мной.

Глокта насмешливо ухмыльнулся очереди беззубой улыбкой, хромая среди столов в сторону двери на дальней, обшитой панелями стене. Но его улыбка не продержалась долго. За дверью поднималась большая лестница, свет сочился в узкое окно наверху.

Что такого есть во власти, что она должна располагаться выше всех остальных? Неужели влиятельный человек не может находиться на нижнем этаже? Он ругнулся и с трудом начал подниматься вслед за своим нетерпеливым проводником, а потом потащил свою бесполезную ногу по длинному коридору с множеством высоких дверей по обе стороны. Перед одной клерк наклонился и скромно постучал, дождался приглушенного "да?" и открыл.

Мофис сидел за монументальным столом, глядя, как Глокта хромает через порог. Его лицо выражало столько теплоты и дружелюбия, что с тем же успехом могло быть вырезано из дерева. На столешнице, обтянутой кожей цвета крови, лежали перья, чернила и аккуратные стопки документов, расположенные с безжалостной точностью, словно рекруты на плацу.

— Посетитель, которого вы ожидали, сэр. — Клерк поспешно подошёл со связкой документов. — А так же это требует вашего внимания.

Мофис посмотрел на них своими бесстрастными глазами.

— Да… да… да… да… а эти все в Талин. — Глокта не стал ждать, пока ему предложат. И мне слишком долго было больно, чтобы теперь притворяться, будто это не так. Он, качаясь, шагнул вперёд и опустился на ближайший стул. Жёсткая кожа неуютно скрипнула под его больной задницей. Но и так сойдёт.

Шелестели бумаги, которые листал Мофис, и перо выцарапывало его имя внизу каждой. На последней он помедлил.