Последний поход «Новика»

– Андрей Петрович! Андрей Петрович! – инженер, запыхавшись, выбежал из двери, ведущей в трюмное помещение, на верхнюю палубу. – Каменный выступ как корова языком слизала! – выпалил он с радостно блестящими глазами.

– Поздравляю вас, Иван Кузьмич, с блестящим успехом! – от всей души поздравил тот инженера, пожимая ему руку. – Теперь, надеюсь, дела у вас пойдут быстрее?

– Безусловно, Андрей Петрович! – воскликнул тот, вдохновленный успешным подрывом первого выступа. – Думаю, что сегодня же подорвем все «подводные» выступы, а может быть, даже успеем ликвидировать отбойными молотками и «сухие».

– Лично я был бы не против этого, Иван Кузьмич! – улыбнулся командир.

* * *

Команда «По шлюпкам!», поданная старшим офицером, всколыхнула временный лагерь в бухте Нерпа. Матросы дружно занимали места на банках, разбирая весла и подшучивая над замешкавшимися товарищами. Шлюпки одна за другой дружно отваливали от пирса. Весла гнулись от мощных гребков матросов. У форштевней шлюпок вспенились буруны. Скорее, скорее на родной корабль!

Экипаж был построен на юте[98] вдоль обоих бортов так же, как и при подъеме флага. Командир, стоя между стройными шеренгами матросов, окинул их взглядом и громко, чтобы было слышно всем, даже стоявшим на их флангах, торжественным голосом произнес:

– Вчера наши доблестные подрывники и навалоотбойщики под руководством их горного инженера ликвидировали каменные выступы, которые препятствовали стаскиванию крейсера с рифов, и теперь путь на чистую воду ему открыт!

– Ура-а-а!!! Ура-а-а!!! Ура-а-а!!!

Чайки, кружившиеся над кораблем, испуганно шарахнулись в сторону от троекратного, протяжного, по флотскому обычаю, восторженного громового клича шести сотен мужчин. Шахтеры, стоявшие группой несколько в стороне, у кормовой башни главного калибра, смущенно улыбались, подавленные столь бурным проявлением восторга военных моряков в их честь. Ведь, как считали они, ими было сделано лишь то, чем они ежедневно занимались в Сучанских копях. И не в трюмах пусть и большого корабля, на борт которого они ступили почти с благоговением, а в забоях своих шахт на глубине нескольких сотен метров под землей.

– Объявляю сегодняшний день праздничным! В кают-компанию подать шампанское, а всем нижним чинам выдать по полкружки грога! – зычным голосом объявил командир.

– Разойдись!

И сотни людей тут же рассыпались по палубе крейсера, обнимаясь в предвкушении праздничного обеда с возлиянием грога, о котором уже успели забыть за эти месяцы «сидения» их корабля на каменных рифах и введенного исполнявшим обязанности командира крейсера старшим офицером «сухого» закона.

После праздничного обеда в кают-компании Андрей Петрович со Степаном уединились в командирской каюте.

– Ты знаешь, Андрюша, я случайно услышал в лагере в бухте Нерпа, куда была временно эвакуирована команда крейсера, как матросы говорили между собой: «С нашим командиром не пропадем!» – восторженно поведал Степан. – А это означает, что команда «Богатыря» признала твой авторитет как командира корабля!

– Спасибо тебе, Степа, за столь радостную для меня весть. Это действительно дорогого стоит! – дрогнувшим голосом произнес тот и невольно вспомнил моральные муки Шульца как непризнанного командой «Новика» командира корабля. А затем усмехнулся: – Неплохо, как оказалось, иметь на корабле «своего» человека, который сообщает «агентурные» сведения о настроениях, царящих в команде, своему же командиру.

Тот расплылся в улыбке:

– А посему цени, Андрюша, своего младшего брата – ведь еще не раз он может тебе пригодиться…

– В качестве тайного агента, – продолжил тот, поморщившись, его мысль. – Не слишком ли много чести для лейтенанта российского Императорского флота? – саркастически усмехнулся Андрей Петрович. – Не находите, Степан Петрович?

– Да ну тебя! – обиженно произнес Степан. – Дождешься, что я действительно подам прошение о списании меня с «Богатыря». Может быть, хоть тогда в тебе проснется хоть что-то человеческое по отношению к преданному тебе младшему брату.

Андрей Петрович обнял его.

– Извини меня, Степа! Я, кажется, действительно несколько перегнул палку.

– Не несколько, а очень даже сильно, пользуясь как своим старшинством, так и служебным положением, – высвобождаясь из его объятий, заметил младший брат.

– Еще раз прошу прощения у тебя, Степа, за некоторое высокомерие по отношению к тебе, которое я себе позволил. Но ведь это я любя, с позиции, так сказать, старшего брата, но ни в коем случае не как командира крейсера. Ну как же ты, бестолковый, этого не понимаешь?! – воскликнул Андрей Петрович. – А вот за твое сообщение из бухты Нерпа действительно огромное спасибо.

– То-то! Зная тебя, представляю, чего только тебе стоят твои извинения! А потому и не держу обиды на тебя, – заверил Степан, преданно глянув на брата и уже действительно позабыв о мимолетной обиде.

– Тоже мне, еще один психолог на мою голову нашелся…

– А ты кого это еще имеешь в виду? – непонимающе спросил Степан, подозрительно глянув на брата.