Последний поход «Новика»

По кораблю раздались прерывистые, требовательные звуки колоколов громкого боя. И женщины, судорожно схватив своих мужчин за рукава, испуганно прижались к ним.

Крейсер тут же превратился в огромный муравейник: из подпалубных помещений высыпали на верхнюю палубу сотни моряков, разбегаясь по своим боевым постам. Раздались короткие, рубленые команды офицеров и унтер-офицеров.

Комендоры быстро, отработанными до автоматизма движениями снимали заглушки с длинных стволов орудий и разворачивали их поперек борта. И корабль буквально на глазах ощетинился многочисленными стволами корабельных орудий. На мостике слышались приглушенные доклады с боевых постов о готовности.

Не прошло и нескольких минут, как быстро подошел старший офицер и, приложив правую руку к козырьку фуражки, доложил:

– Господин капитан 1-го ранга, корабль к бою готов!

– Добро, Владимир Иванович!

Женщины были буквально подавлены слаженностью действий и единым порывом команды и как бы наяву ощутили боевую мощь корабля. «И этими сотнями людей и всем огромным кораблем командует мой Андрюша! – со страхом, смешанным с гордостью за супруга, подумала Мария. – И как же ему не страшно?! Он спокоен и уверен в себе. Но ведь таких и еще бо́льших кораблей, которые я видела в гавани Порт-Артура, десятки. И ими тоже командуют чьи-то мужья или возлюбленные…» И она только сейчас, стоя на палубе корабля, изготовившегося к бою, по-настоящему поняла, что на самом деле скрывается за кораблями, привычно стоящими на рейде.

– Ну и как, Мария Ивановна, у вас есть еще вопросы по поводу боевых возможностей крейсера? – улыбнувшись, спросил ее его командир.

– Ой, Андрюша… – и смешалась, вспомнив, что они не одни. – Извините, господа, Андрей Петрович, – смущенно поправилась она, – это незабываемое зрелище!

– Зрелище бывает в цирке, уважаемая Мария Ивановна, – назидательно заметил молчавший до сих пор Петр Михайлович, – а здесь слаженная работа команды корабля по приведению его в боевую готовность. И незабываемым оно будет лишь до тех пор, пока молчат орудия, а неприятель не осыпает его градом снарядов, сея смерть и разрушения.

Глаза женщин наполнились ужасом.

– И не верьте тем, кто говорит про упоение боем. Бой, как и всякая война в целом, – омерзительная вещь, когда каждому нормальному человеку непременно кажется, что очередная вспышка орудия неприятеля направлена на то, чтобы послать снаряд именно в него. Когда решается, кто кого… Но работа есть работа, и эти страхи становятся ничтожными по сравнению с желанием каждого офицера, каждого матроса как можно лучше выполнить ее. Отсюда и самопожертвование, и героизм воинов по защите своего Отечества. Достаточно хотя бы вспомнить о подвиге команды крейсера «Варяг».

Александра Васильевна в порыве признательности встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.

– Это в вашем лице, Петр Михайлович, всем защитникам Отечества от любящих их женщин.

Мужчины потупились, а женщины вытирали платочками выступившие на их глазах слезы благодарности…

Андрей Петрович, прокашлявшись, приказал старшему офицеру:

– Отбой учебной боевой тревоге!

– Есть отбой учебной боевой тревоге! – ответил он и поспешил выполнять приказ командира.

– А вас, дамы, прошу проследовать в мою каюту, – пригласил гостей гостеприимный хозяин.

– А капитанский мостик? – просительно посмотрела на супруга Александра Васильевна.

Петр Михайлович строго посмотрел на нее:

– Мостик – святая святых на корабле. И далеко не каждый матрос, прослужив много лет на корабле, имел возможность побывать на нем. А уж дамам тем более не престало даже и думать об этом. Тем более что подниматься на него по трапу в туфельках с каблуками и юбках не только неудобно, но и не этично.

Женщины явно смутились от отповеди адмирала: куда это вы собрались, дамочки…

– Так что прошу вас, дамы, проследовать вместо капитанского мостика в капитанскую каюту, – улыбнулся Петр Михайлович своему неожиданному каламбуру.

* * *

Андрей Петрович широко открыл дверь своей каюты:

– Прошу вас, дамы и господа, в мою берлогу.

– Ничего себе «берлога»! – восхищенно воскликнула Александра Васильевна, окинув каюту быстрым взглядом. – Да в ней можно годами жить!

– Вы бы посмотрели на капитанскую каюту парусного корабля! – заметил Петр Михайлович с ностальгическими нотками в голосе. – Широкие окна со шторами вместо иллюминаторов, а за задней переборкой – балкон с резными перилами. Красота!

– Вот бы и плавали себе на парусных кораблях в свое удовольствие, – рассмеялась Александра Васильевна.

– До первой встречи с неприятелем, – в тон ей ответил адмирал.

– То-то и оно, Петр Михайлович, – уже назидательным тоном сказала она. – Прогресс не остановить. Так что нечего и вспоминать о былом. Я бы вот тоже не отказалась вернуться в свои двадцать лет, – с ностальгическими нотками в голосе добавила она, лукаво глянув на девушек.

– Но, разумеется, со своим бесценным женским опытом и нашими сыновьями, – усмехнулся он. – А ведь этому былому нет и полувека…