Последний рубеж

- Если, конечно, люки не приварит нашим прохождением через атмосферу, - добавил Колин, глядя

на капитана поверх своего ауспекс поста.

- В любом случае вопрос риторический, - сказал Мирес, его взгляд был прикован к станции

впереди нас. Когда изображение увеличилось, я начал осознавать к настолько огромной и

сложной, размером с город, структуре мы неслись. Я разглядел отдельные детали, огромную

центральную громаду и торчащие доковые рукава, делали ее похожей на огромную

металлическую морскую звезду, каждая дополнительная структура была размером с жилой

квартал. На них висело множество ауспекс и вокс-антен, подобно виноградной лозе на

разрушенной цитадели, я начал различать бесчисленные маленькие корабли, шныряющие между

ними, словно насекомые вокруг гнезда. Если бы наши вокс-антенны не сбрило недавним

погружением в атмосферу, я не сомневаюсь, что по мостику к этому времени уже бы эхом

разносилась волна панических передач.

- Уменьшить мощность до трех, пяти и семи, - рявкнул Мирес и я почувствовал внезапный, головокружительный крен, когда невидимые труженики машинариума выполнили его приказ, - и

разберитесь с этой проклятой гравитацией!

Внушительная громада космической станции начала уплывать с центра экрана, и я ощутил вновь

вспыхнувшую надежду.

- Что бы вы только что ни сделали, кажется, это сработало (36), - сказал я, хотя, на мой взгляд, он, кажется, сделал это поздновато. (37).

- Мы еще не пролетели, - сказал Мирес, так же крепко хватаясь за подлокотник, как и я.

У меня перехватило дыхание, когда один из доковых рукавов понесся из угла экрана к нашему

носу.

- У нас не получится!

- Держитесь! - передал я по воксу за мгновение до того, как мы получили скользящий удар, от

которого старый корабль зазвенел как кафедральный колокол.

Палуба подо мной сильно завибрировала, половину люминаторов в потолке оторвало, оросив нас

битым стеклом; секундой позже грубый красный, аварийный свет заменил их, словно окунув нас в

ванную с кровью. Сверкающие облака улетающей атмосферы прорывались из докового рукава, так как мы пропахали длинную борозду вдоль него и обломки начали подобно крови истекать в

космос из причиненных нами ран.

Куски металла, грузовые контейнеры и что-то, неприятно напоминающее тела, пургой пронеслись

мимо имаджифера, затем все исчезло.

- Что это было? - спросила по воксу Кастин, слишком дисциплинированная, чтоб добавить

ругательство, к тем, что эхом проносились по мостику. Лично я на ее месте не сдержался бы.

- Мы ударились об орбитальную постройку, - ответил я, - но, кажется, все еще целы.

- Разрыв корпуса в секциях гамма два и бета три, - секундой позже отчитался Колин, -

аварийные переборки держаться.

- В любом случае, у нас еще есть воздух, - сказал Мирес, его глаза были прикованы к пикт-экрану.

Звезды превратились в кружащийся калейдоскоп, и зловещая громада планеты регулярно

вращалась вокруг экрана. Я видел точно такую же стремительную картинку в спасательной

капсуле, когда покидал "Длань Мщения", так что не стал спрашивать, что происходит; нас

вращало, мы не могли скорректировать курс или стабилизироваться без маневровых ускорителей.

- Есть потери?

- Отнюдь, - ответил Колин, - внешние палубы еще слишком раскалены, чтоб там кто-то находился.

Он пожал плечами и указал на смутные очертания планеты. Корпус уже снова стал светиться

красным и такая же слабая дымка ионизированной атмосферы, которую я видел прежде, начала

клубиться.

- Не так уж важно. Мы умрем все вместе, когда ударимся.

Глава шестая.

Конечно же, я не в первый раз прилетал на планету с жесткой посадкой. Наша спасательная

капсула прибыли на Перлию с большей частью неработающих систем торможения, после того как

орочий пилот истребителя использовал нас в качестве тренировочной цели, когда мы входили в

атмосферу. В последний раз, когда я ступил на ледяной мир, шаттл, на котором я находился, по

пути вниз пал жертвой удачного, предположительно, противовоздушного огня. Но я никогда не

разбивался в чем-то в десятки раз тяжелее, как космический корабль. Мне хотелось бы

утверждать, что этот опыт был менее травматичен, но по правде, он был столь же ужасающим, как

и предыдущие случаи, когда я впервые приземлялся на планету, проделав в ней вмятину.

И снова спасательная капсула, которую я заметил, пришла мне в голову как потенциальная

альтернатива тому, чтоб остаться на борту. Но к этому времени мы были уже в верхних слоях

атмосферы, что делало запуск в лучшем случае рискованным; не говоря уже о том факте, что я, скорее всего, поджарюсь до того, как достаточно близко подберусь для посадки в эту штуковину. Я

на секунду поднялся со своего сидения, расстегнул пояс, и перестегнул его, обхватив спинку, на

манер импровизированного ремня безопасности. Нет смысла вылетать от удара, если я мог

обезопасить себя. Как только я закончил операцию, то ощутил дрожь по всему корпусу.

- Это что такое? - спросил я, стараясь сдержать нотку тревоги в голосе.

- Термический удар, - резко ответил Колин, - внешний корпус нагревается быстрее, чем

внутренности, так что расширяется неравномерно. Вскоре мы получим некоторые повреждения от