Посмертные записки Пиквикского клуба

Мистер Стейрли произнес заключительное слово по издавна установленной и самой испытанной форме. Он прочел присяжным те из своих заметок, которые сумел разобрать с ходу, и попутно дал беглые комментарии к свидетельским показаниям. Если миссис Бардль права, совершенно ясно, что мистер Пиквик не прав, и если присяжные находят, что показания миссис Клаппинс заслуживают доверия, то они поверят им, а если они этого не находят, они, пожалуй, могут им не верить. Если они убеждены, что нарушение брачного обещания произошло, то они могут решить дело в пользу истицы с возмещением ущерба, если же, с другой стороны, им кажется, что никакого брачного обещания дано не было, они могут решить дело в пользу ответчика, безо всякого возмещения. Затем присяжные удалились в комнату для совещаний, а судья — в свой кабинет, чтобы подкрепиться бараньей котлетой и стаканом хереса.

Прошло тревожных четверть часа, присяжные возвратились, и был вызван судья. Мистер Пиквик надел очки и смотрел на старшину присяжных с трепещущим сердцем и взволнованным лицом.

— Джентльмены, — заговорил человек в черном, — ваш вердикт вынесен единогласно?

— Да, единогласно, — ответил старшина.

— Дело решено вами, джентльмены, в пользу истицы или в пользу ответчика?

— В пользу истицы.

— Как велико взыскание, джентльмены?

— Семьсот пятьдесят фунтов.

Мистер Пиквик снял очки, старательно протер стекла, уложил очки в футляр и опустил его в карман; затем он с большой аккуратностью натянул перчатки, не спуская при этом глаз со старшины присяжных, и машинально вышел из зала вслед за мистером Перкером.

Они задержались в боковой комнате, пока мистер Перкер платил судебные гонорары, и здесь к мистеру Пиквику присоединились его друзья. Сюда же явились Додсон и Фогг, потирая руки и всеми возможными способами демонстрируя свое удовольствие.

— Ну что, джентльмены? — спросил мистер Пиквик.

— Ну что, сэр? — отозвался за себя и за своего партнера Додсон.

— Вы, вероятно, воображаете, что получите ваши издержки? Не так ли? — сказал мистер Пиквик.

Фогг ответил, что он считает это весьма вероятным. Додсон с улыбкой объявил, что они постараются.

— Вы можете стараться, стараться и еще раз стараться, господа Додсон и Фогг! — с жаром воскликнул мистер Пиквик. — Но вы никогда не получите от меня ни единого фартинга ни в возмещение издержек, ни в возмещение ущерба, хотя бы мне пришлось провести остаток жизни в долговой тюрьме.

— Ха, ха! — рассмеялся Додсон. — Вы перемените свое намерение еще до следующей сессии, мистер Пиквик.

— Хи-хи-хи! Скоро мы увидим это, мистер Пиквик, — оскалился Фогг.

Мистер Пиквик, онемевший от негодования, был уведен своим поверенным и друзьями и усажен в карету, нанятую расторопным Сэмом Уэллером.

Сэм уже закинул подножку и собирался вскочить на козлы, когда почувствовал, что кто-то дотронулся до его плеча; он обернулся и увидел перед собою отца. Лицо старого джентльмена было печально; он важно покачал головою и с укоризною сказал:

— Я знал, что получится из такого способа вести дело. Ах, Сэмми, Сэмми, почему вы не устроили алиби!

Глава тридцать первая, в которой мистер Пиквик приходит к заключению, что ему лучше всего поехать в Бат, и соответственно поступает

— Но послушайте, уважаемый сэр, — говорил мистеру Пиквику маленький Перкер, забежавший к нему на следующий день после суда, — неужели вы в самом деле и серьезно, — оставим раздраженье в стороне, — думаете не платить издержек и возмещения за ущерб?

— Ни полпенни, — отрубил мистер Пиквик, — ни полпенни!

— Да здравствует принцип, как сказал ростовщик, отказываясь возобновить вексель, — заметил Сэм, убиравший со стола после завтрака.

— Сэм, — проговорил мистер Пиквик, — будьте любезны, ступайте вниз.

— Слушаю, сэр, — отчеканил Сэм и, следуя деликатному совету мистера Пиквика, удалился.

— Нет, Перкер, — сказал мистер Пиквик с глубочайшей серьезностью. — Мои друзья старались разубедить меня в этом решении, но безуспешно. Я буду жить по-прежнему, пока противники мои не получат исполнительного листа, и, если у них хватит гнусности воспользоваться им и арестовать меня, я покорюсь совершенно безропотно и со спокойной душой. Когда они могут это осуществить?

— В следующую сессию, ровно через два месяца, уважаемый сэр, — ответил Перкер.

— Отлично, — сказал мистер Пиквик. — И до тех пор, друг мой, не заговаривайте со мною об этом деле. А теперь, — продолжал мистер Пиквик, с благодушной улыбкой глядя на своих друзей, — весь вопрос в том, куда мы теперь направимся?

Мистер Тапмен и мистер Снодграсс были слишком потрясены героизмом своего друга, чтобы что-либо вымолвить; мистер Уинкль еще слишком живо помнил свои показания в суде, чтобы позволить себе сделать какое бы то ни было замечание; поэтому мистер Пиквик продолжал:

— Ну, если вы предоставляете выбор мне, я скажу: Бат. Кажется, никто из нас там не бывал.