Огнем пожара сожигаяИз темных, окруженных глаз,Мою дорогу, роковая,Пересекала ты не раз.И как губительной стихии,Что победить не станет сил,Я образа заповедныеТебе навстречу выносил.Ты усмехалась и бледнелаИ, вскинув горестно платком,Как лиру, выгнутое телоТопила в хаосе людском.Тогда я звал… Но ты молчала,И я достичь тебя не мог,Пока ты вдруг не вырасталаНа перекрестке трех дорог!И через годы, – в этой пытке, –На перекрестке трех дорог,Судеб таинственные свиткиЯ разбирал — за слогом слог.И ныне мне темно и сиро:Уж не постичь твоих путей,Ты, пламень сумрачных очей,Ты, плоть, звенящая как лира!V. «Довольно. Злая повесть кончена…»
Довольно. Злая повесть конченаО возмутившемся рабе.Чтоб улыбнулась ты утонченно,Я посвящу ее – тебе.Ты в ней проходишь, маскирована;Но, размышляя, ты поймешь,Зачем с прожитым согласованаОднажды снившаяся ложь.И острия зачем притупленыБылой снедающей тоски,И много ранее искупленыПожатия твоей руки.Не повторить, что жизнью скажетсяО возмутившемся рабе;А как узлы в ней крепко вяжутся,Ты верно знаешь – по себе.VI. «Подошли мы к разбитому зеркалу…»
Подошли мы к разбитому зеркалуИ глядимся, глядимся туда…Черной трещиной лица коверкало;О былые, о злые года!Камнем выбит твой смех озаряющий(Я осколок в душе схоронил).Брезжит глаз, как огонь догорающий,Как светляк на кусте у могил.Изувеченный резкими струями,С омертвелым стоял я лицом.Покрывай же его поцелуямиИ рыдай о небывшем былом.VII. «Натянешь ли ты голубую вуаль…»
Натянешь ли ты голубую вуаль,Мерцая булавкой, – широко, округлоОткинувши руки, и смотрятся в дальГлаза, где угрюмое пламя потухло;Иль руку в перчатке мне молча даешь(Там бледный кружок у ладони любовноМоим поцелуям оставлен!) – и ждешьИ слушаешь сердце, – забилось ли ровно;И тронешь дверную скобу и ко мнеОпять повернешься и медлишь, мечтаяО встречах давнишних, о милой весне,И крадет румянец вуаль голубая, –Я знаю: я нищий… И чем отплатитьЗа чашу, где пенится горечь разлуки?Не этой ли позой: недвижно скреститьТебя обнимавшие руки?VIII. ПРОГУЛКА
И гуще кровь становится, и сердце,
Больное сердце, привыкает к боли.
Ап. Григорьев