Пост-капитан

Джек, который наблюдал со своей стороны квартердека, был в совершенном изумлении: он понятия не имел, что Стивен умеет держать в руках клинок или заряжать пистолет, и уж тем более выбивать очки на игральной карте с двадцати шагов, хотя и очень хорошо его знал. Он был рад, что его друг проявил такое умение; рад воцарившейся почтительной тишине; огорчало его лишь то, что сам он не мог принять в этом участие, что он вынужден оставаться в стороне — капитан не должен состязаться; и он чувствовал какую-то смутную неловкость. Было что-то неприятное, даже змеиное в том хладнокровии, с которым Стивен встал в позицию, поднял пистолет, посмотрел поверх ствола своими бесцветными глазами и отстрелил голову червонному королю. Джек почувствовал, что его устои колеблются; он отвернулся посмотреть на свои новые бентинки, ровно наполненные, прекрасно тянущие. Финистерре должен сейчас быть с подветренной стороны, лигах в шестидесяти. Теперь надо будет около полуночи сменить курс — на ост, к Ортегалю и Бискайскому заливу.

Точно к восьми склянкам предполуночной вахты на палубе появился Пуллингс, толкая перед собой зевающего, с заспанными глазами Парслоу.

— Приятно, что вы так точны, мистер Пуллингс, — сказал штурман. — Я прямо засыпаю на ходу. — Заразившись от мичмана, он чудовищно зевнул и продолжил: — Что ж, принимайте вахту. Нижние паруса, грот— и фор-марсели, фока-стаксель и кливер. Курс норд-норд-ост, в две склянки изменить на ост. Заметив любой парус — доложить капитану. О, коечка моя зовёт меня. Доброй ночи вам. На этого мальчишку ведро воды бы вылить, — добавил он, двинувшись к люку.

Джек сквозь глубокий сон слышал, как сменилась вахта — шестьдесят человек, пробегающих по кораблю длиной в сто тридцать футов, вряд ли могут сделать это бесшумно — но это едва ли на румб сдвинуло его из глубочайшей степени забытья, даже наполовину не смогло пробудить его так, как смена курса, последовавшая через час. Он дрейфовал между сном и бодрствованием, чувствуя, что тело уже не так расположено относительно севера. И «Поликрест» теперь шёл полнее: он более не дёргался быстро и нервно вверх-вниз, а легко скользил, переваливаясь плавно и медленно. Никакого рёва и выкриков на палубе: Пуллингс повернул судно по ветру несколькими тихими приказами — всё по делу, без лишних слов; как ему повезло, что есть этот славный парень. Но что-то было не так. Реи обрасопили, послышался торопливый топот ног; через открытый световой люк он уловил несколько быстрых взволнованных слов и уже практически полностью проснулся и был готов, когда дверь открылась и возле его койки появился силуэт мичмана.

— Вахта мистера Пуллингса, сэр, он полагает, что слева по носу парус.

— Спасибо, мистер Парслоу. Сейчас подойду к нему.

Он достиг светлого пятна у нактоуза к тому моменту, когда Пуллингс соскользнул с марса по фордуну и с глухим стуком спрыгнул на палубу.

— Думаю, я засёк его, сэр, — сказал он, протягивая подзорную трубу. — Три румба слева по носу, где-то в паре миль от нас.

Ночь была тёмной; небо чистое, но по краям подёрнуто дымкой, большие звёзды казались золотистыми точками, а мелкие совсем исчезли; новая луна давно зашла. Когда глаза привыкли к темноте, Джек смог довольно отчётливо различить горизонт, чуть светлеющую полосу на фоне чёрного неба; Сатурн как раз погружался в неё. Ветер немного повернул к северу, усилился, и на гребнях волн замелькали барашки. Несколько раз ему казалось, что он поймал в подзорную трубу марсели, но всякий раз они снова растворялись и уже не появлялись снова.

— Должно быть, у вас хорошие глаза, — сказал он.

— Они выстрелили из пушки, сэр, я заметил вспышку; но не хотел вас звать, пока не удостоверился. Вон он, сэр, точно под блинда-реем. Марсели, может быть, крюйс-брамсель. Идёт в крутой бейдевинд, как я понимаю.

«Боже, я старею», — подумал Джек, опуская трубу. Потом он увидел его — призрачное пятно, которое не исчезло: померкло, но тут же появилось на том же самом месте. Белое нечто, видимое в трубу как бледная полоска — марсели, обрасопленные настолько круто, что наложились один на другой. И что-то белеет сверху — крюйс-брамсель. Идет правым галсом, круто к свежему северо-западному ветру; возможно, направляется на вест-зюйд-вест или немного южнее. Если они выстрелили из пушки, причём только раз — значит, судно не одно: очевидно, оно меняло галс, и его попутчики должны были сделать так же. Он поискал глазами на востоке и на этот раз заметил одно или два нечётких, но не исчезающих пятнышка. На этом курсе их пути пересекутся. Но как долго неизвестное судно будет идти этим галсом? Не особенно: под ветром у него мыс Ортегаль, скалистый берег с опасными рифами.

— Давайте повернём круто к ветру, мистер Пуллингс, — сказал он. И рулевому: — Круто на ветер, пока не заполощет.