Постчеловек: глоссарий

Вернувшись на пляж 25 лет спустя, мы увидим, что его культура изменилась до неузнаваемости. Джорджа и Крамера почти вытеснили со сцены, которая теперь заполнилась людьми, гораздо более экологически осознанными, – не обязательно более хорошими или более плохими, просто у них другие приоритеты. Я говорю здесь в первую очередь о популяризации постапокалиптических экороманов и фильмов, начиная от недавно написанных и снятых – от канонических книг Кима Стенли Робинсона и цикла «Разрушитель кораблей» Паоло Бачигалупи до «Возможности острова» Мишеля Уэльбека и (киноадаптации) «Дороги» Кормака Маккартни, где хронотоп пляжа означает границу между землей и водой, а также прошлым и будущим, руинами и воздушными замками, одиночеством и отчаянием. В «Сайнфелде» поездки на пляж были веселыми и эпизодическими, современная же литература чаще всего приезжает туда в мрачном настроении, словно в забытый пункт последнего назначения: здесь или нигде. И если все-таки здесь, то, как я полагаю, лишь ненадолго, словно эхом последних строк из «Слов и вещей» Фуко: «Человек исчезнет, как исчезает лицо, начертанное на прибрежном песке» (Foucault, 2005: 422; Фуко, 1994: 404). Но я также размышляю над таким художественным проектом, как инсталляция творческого коллектива Captain Boomer «Кит, выброшенный на берег» (2008). Бельгийская группа создала реалистичную семнадцатиметровую тушу кашалота, залитую кровью, с запахом гниения, которую установили на пляже Схевенингена – а потом и на других пляжах в разных странах мира. Была нанята команда актеров, которые играли ученых, обследующих труп млекопитающего. Белые мужчины из «Сайнфелда» еще успевали спасти кита, но к тому времени, когда появлялась команда мужчин и женщин из Captain Boomer Collective в белых одеяниях, ей ничего не оставалось, как только оплакивать животное. Их единственной функцией было задокументировать событие, создать и распространить информацию по факту.

Я предлагаю здесь двусложный аргумент. Во-первых, я вместе со многими другими утверждаю, что за прошедшие десятилетия наши отношения с окружающей средой, пляжем, китом и так далее постепенно заняли центральное место в нашем воображении. Используя термины Уильямса, можно сказать, что по своей интенсивности они превратились из только зарождающейся структуры чувства в доминирующую. Я думаю, что это более чем очевидно. Однако, что еще более важно, я утверждаю, что изменилась природа нашей вовлеченности в вопросы окружающей среды. Конечно, мы стали серьезнее к этому относиться, но я говорю не об этом. Взаимодействие героев «Сайнфелда» с экосистемой пляжа не ограничивалось исключительно юмором; это была комедия определенного регистра – явно повествующая о конкретном предмете, месте и рассчитанная на «короткую жизнь». Она начинается и заканчивается выброшенным китом. Посыл же таких постапокалиптических фильмов, как «Дорога», или инсталляции вроде «Кита, выброшенного на берег», напротив, беспредметен, глобален и рассчитан на длительную перспективу. Инвайронментализм в «Дороге» – скорее не ответ на конкретную проблему, а, если мне будет позволено расширить этот термин, эмпирическое a priori, адресованное любой возможной проблеме. Даже в «Выброшенном на берег ките» главное – не столько образ мертвого кита, сколько ощущение конечности, на которое он наводит. Дородность, торжественность, кровь, гниение, вонь, ученые, документирующие произошедшее уже по факту: мы всегда сильно опаздываем.