Читаем Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 1 полностью

Выше мы используем абсолютные категории (например, «никак не сказывается»), чтобы яснее передать значение разделения. Однако в реальном мире разделение сфер социального действия никогда не бывает настолько четким. Следовательно, его стоит воспринимать не как часть бинарной оппозиции, а, скорее, как континуум, на одном конце которого полное разделение сфер (то есть роль индивида в одной сфере никак не влияет на другие его роли в других сферах), а на другом – полное отсутствие этого разделения (где каждое действие в каждой роли актора подчинено одному и тому же мотиву). Иными словами, разделение говорит об определенной степени автономии социальных акторов и ролей, тогда как отсутствие разделения говорит об отсутствии автономии.

В посткоммунистическом регионе, как правило, наблюдается отсутствие разделения сфер социального действия.

• политические акторы вмешиваются в экономическую сферу, то есть неформально участвуют в экономической деятельности для достижения своих политико-экономических целей;

• экономические акторы вмешиваются в политическую сферу, то есть неформально участвуют в политической деятельности для достижения своих экономических целей;

• экономические и общинные акторы подчинены политическим и вынуждены способствовать достижению их политико-экономических целей (особенно в патрональных автократиях).

Далее в этой главе мы анализируем и типологизируем акторов на основании наличия / отсутствия у них автономии и разделения / смешения сфер. Если точнее, мы подробно описываем акторов, действующих при трех полярных типах режимов:

• в либеральных демократиях, для которых характерно разделение сфер социального действия, причем в такой степени, что сферы сохраняют свою автономию, а политические акторы не вмешиваются в экономическую сферу;

• в патрональных автократиях, для которых характерно смешение сфер социального действия, приводящее к тому, что автономия экономической и общинной сфер часто попирается со стороны политической сферы, а политические акторы беззастенчиво вмешиваются в экономическую и общинную деятельность;

• в коммунистических диктатурах, для которых характерно слияние сфер социального действия, причем в такой степени, что экономическая и общинная сферы полностью лишаются своей автономии, а все их акторы подчиняются формальной бюрократической сети партии-государства.

3.3. Политические акторы в трех полярных типах режимов

В этой части мы задаем координаты для описания акторов, принадлежащих сфере политического действия в трех полярных типах режимов (определяя по три идеальных типа для каждого полюса). Выбор акторов основывался на (1) их важности для функционирования каждого типа режима и (2) присутствии очевидного различия между идеальными типами этих акторов в трех полярных типах режимов. Другими словами, хотя некоторые принадлежащие к политической сфере акторы (такие как полицейские) могут иметь важное значение в одном или двух типах режимов, мы решили не обсуждать их в этой главе, если их роль в различных типах режимов по существу одинакова, то есть если в идеальных категориях их нельзя различить.

Естественно, поскольку сферы социального действия полностью разделены только в либеральной демократии идеального типа, некоторые из приведенных ниже акторов (встречающихся в патрональных автократиях или коммунистических диктатурах) также являются частью экономической и общинной сфер. Кроме того, акторы, которых мы относим к нескольким типам режимов, часто имеют внутри этих режимов довольно разный вес, и поскольку режимы структурированы не одинаково, порядок нашего изложения не всегда соотносится с иерархией политических институтов. Например, тот факт, что доверенные лица (и рука патрона) обсуждаются нами после политиков (и политических подставных лиц) не означает, что это два «уровня», следующие один за другим в каждом типе режимов. Мы лишь хотели структурировать рассмотрение акторов и поэтому решили разделить их таким же образом, как это принято в литературе. Этот подход позволяет увидеть, почему слова (по сути, формальные титулы), используемые для описания акторов на языке либеральной демократии, не подходят для соответствующих акторов в патрональных режимах, где доминируют неформальные институты.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека журнала «Неприкосновенный запас»

Кочерга Витгенштейна. История десятиминутного спора между двумя великими философами
Кочерга Витгенштейна. История десятиминутного спора между двумя великими философами

Эта книга — увлекательная смесь философии, истории, биографии и детективного расследования. Речь в ней идет о самых разных вещах — это и ассимиляция евреев в Вене эпохи fin-de-siecle, и аберрации памяти под воздействием стресса, и живописное изображение Кембриджа, и яркие портреты эксцентричных преподавателей философии, в том числе Бертрана Рассела, игравшего среди них роль третейского судьи. Но в центре книги — судьбы двух философов-титанов, Людвига Витгенштейна и Карла Поппера, надменных, раздражительных и всегда готовых ринуться в бой.Дэвид Эдмондс и Джон Айдиноу — известные журналисты ВВС. Дэвид Эдмондс — режиссер-документалист, Джон Айдиноу — писатель, интервьюер и ведущий программ, тоже преимущественно документальных.

Джон Айдиноу , Дэвид Эдмондс

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Политэкономия соцреализма
Политэкономия соцреализма

Если до революции социализм был прежде всего экономическим проектом, а в революционной культуре – политическим, то в сталинизме он стал проектом сугубо репрезентационным. В новой книге известного исследователя сталинской культуры Евгения Добренко соцреализм рассматривается как важнейшая социально–политическая институция сталинизма – фабрика по производству «реального социализма». Сводя вместе советский исторический опыт и искусство, которое его «отражало в революционном развитии», обращаясь к романам и фильмам, поэмам и пьесам, живописи и фотографии, архитектуре и градостроительным проектам, почтовым маркам и школьным учебникам, организации московских парков и популярной географии сталинской эпохи, автор рассматривает репрезентационные стратегии сталинизма и показывает, как из социалистического реализма рождался «реальный социализм».

Евгений Александрович Добренко , Евгений Добренко

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги