Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 1

Ранее мы писали, что когда популисты приходят к власти, они становятся акторами, которые ставят под сомнение легитимность режима, и поэтому хотят и предпринимают попытки изменить правила игры, однако это срабатывает, только если они обладают квалифицированным большинством [♦ 4.4.1.3]. Другими словами, квалифицированное большинство является необходимым условием для установления и укрепления патрональной автократии. Хотя обычно такие режимы и впоследствии сохраняют квалифицированное большинство, которое позволяет им по своему усмотрению менять в правовой системе все что угодно, абсолютного большинства бывает достаточно для повседневного функционирования мафиозного государства, включая инструментальное применение законов и принятие законов по индивидуальному заказу, когда они требуются.

Принципиальная разница между законодательными органами трех типов режимов заключается в том, обладают ли автономностью их члены, то есть могут ли они использовать предоставленные им полномочия самостоятельно, по своей воле, либо они зависимы и являются лишь марионетками действующей правящей политической элиты. В либеральных демократиях действующие члены парламента – это политики. Следовательно, они автономны и могут использовать формальную власть по своей воле. Естественно, существует такое явление, как партийная дисциплина. Депутат бывает лоялен своей партии, а партия может даже обязать его голосовать за определенные законы, которые, по мнению ее руководства, должны быть приняты. Тем не менее политику разрешено вести дебаты, придерживаться мнения меньшинства и даже самостоятельно вносить законопроект на рассмотрение. Другими словами, управляющая партия, представляя собой уменьшенную копию демократии[834], практикует внутрипартийное публичное обсуждение, а именно: (1) дискуссии, поскольку члены партии (включая депутатов) могут высказывать свое мнение и пытаться убедить других; (2) объединения, поскольку формирование фракций и депутатских групп может идти вразрез с мнением руководства партии; (3) избрание, поскольку лидеров партии (а иногда и кандидатов в члены партии) выбирают ее члены после внутрипартийных кампаний; и (5) правоприменение, поскольку за нарушением внутренних правил партии следуют дисциплинарные меры, исключение из партии или даже государственные санкции (если существуют государственные нормы, предписывающие наличие внутрипартийной демократии)[835]. Следовательно, депутат не просто исполняет волю руководства партии, но может участвовать в выработке политических решений или, по крайней мере, существенно влиять на них.

В либеральных демократиях, подобно эффекту зеркала, процесс публичного обсуждения параллельно существует на национальном и партийном уровнях [♦ 3.3.7]. Когда он уничтожается на национальном уровне, это отражается и на партийном, что, несомненно, является одной из предпосылок превращения режима в автократию или диктатуру. Таким образом, в партии-государстве или партии – «приводном ремне» нет публичного обсуждения, а депутаты законодательного органа являются лишь исполнителями, не обладающими автономией и практически не участвующими в формировании политики. В коммунистических диктатурах депутаты являются партийными функционерами среднего / низкого уровня [♦ 3.3.4], тогда как в патрональных автократиях это политические подставные лица [♦ 3.3.3].