Читаем Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 1 полностью

Власть закона – это состояние законности в политическом режиме, которое проявляется в (1) равенстве перед законом и (2) равенстве после закона. Преобладающая, как правило, в либеральных демократиях, власть закона означает, что от его действия не освобождается ни один гражданин – независимо от его поведения и мотивов, политического или социального статуса.

В патрональных автократиях, хотя все граждане наделены законными равными правами, уголовное преследование становится необязательным, если речь идет о ком-то, представляющем интерес для приемной политической семьи. Такую ситуацию можно описать как закон власти.

Закон власти – это состояние законности в политическом режиме, которое проявляется в (1) равенстве перед законом и (2) неравенстве после закона. Преобладающий, как правило, в патрональных автократиях закон власти означает, что номинально ни один слуга не может быть освобожден от действия закона, но на деле для некоторых людей, представляющих интерес для приемной политической семьи, это становится возможным.

В качестве антонима для понятия власть закона – rule of law – обычно используется выражение rule by law, то есть правление посредством законов, которое означает, что закон не обладает автономией, но является инструментом правящей политической элиты[845]. Однако мы уже убедились в том, что такое положение дел в равной степени свойственно и автократиям, и диктатурам. Так, используемый нами концепт «закон власти», является подтипом правления посредством законов, которое преобладает в автократических режимах посткоммунистического региона. Что касается диктатур, и в частности коммунистических диктатур, то здесь можно обнаружить диктаторский подтип правления посредством законов, который называется беззаконие.


Таблица 4.10: Статус закона в трех режимах полярного типа

Беззаконие – это состояние законности в политическом режиме, которое проявляется в (1) неравенстве перед законом и (2) неравенстве после закона. Преобладающее, как правило, в коммунистических диктатурах беззаконие означает, что как номинально, так и фактически любой человек (объект) может быть освобожден от действия закона, если он объявляется врагом или представляет интерес для номенклатуры.

4.3.5.2. Суды и обвинение: от доказательств через сфабрикованное обвинение к компромату

Рассматривая институты применения власти после закона, мы снова можем обнаружить общие условные модели уважения, репрессий и нейтрализации в либеральных демократиях, коммунистических диктатурах и патрональных автократиях, соответственно. В либеральных демократиях равенство после закона вытекает из конституционализма и представления о непредвзятости государства: государство и его юридические органы не должны делать различий между людьми, тем более на основании политических убеждений[846]. Одним из основных средств достижения этого является независимость судебной ветви власти, которая предполагает, что (1) решения в правовых спорах должны выносить судьи, на которых (2) не оказывают влияния другие политические акторы, правительство или более широкая политическая элита (исполнительная и законодательная ветви власти). В очень общих терминах этапы уголовного судопроизводства можно смоделировать следующим образом:

1. кто-либо совершает преступление (об этом возникает подозрение);

2. прокуратура автоматически инициирует судопроизводство и расследование;

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека журнала «Неприкосновенный запас»

Кочерга Витгенштейна. История десятиминутного спора между двумя великими философами
Кочерга Витгенштейна. История десятиминутного спора между двумя великими философами

Эта книга — увлекательная смесь философии, истории, биографии и детективного расследования. Речь в ней идет о самых разных вещах — это и ассимиляция евреев в Вене эпохи fin-de-siecle, и аберрации памяти под воздействием стресса, и живописное изображение Кембриджа, и яркие портреты эксцентричных преподавателей философии, в том числе Бертрана Рассела, игравшего среди них роль третейского судьи. Но в центре книги — судьбы двух философов-титанов, Людвига Витгенштейна и Карла Поппера, надменных, раздражительных и всегда готовых ринуться в бой.Дэвид Эдмондс и Джон Айдиноу — известные журналисты ВВС. Дэвид Эдмондс — режиссер-документалист, Джон Айдиноу — писатель, интервьюер и ведущий программ, тоже преимущественно документальных.

Джон Айдиноу , Дэвид Эдмондс

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Политэкономия соцреализма
Политэкономия соцреализма

Если до революции социализм был прежде всего экономическим проектом, а в революционной культуре – политическим, то в сталинизме он стал проектом сугубо репрезентационным. В новой книге известного исследователя сталинской культуры Евгения Добренко соцреализм рассматривается как важнейшая социально–политическая институция сталинизма – фабрика по производству «реального социализма». Сводя вместе советский исторический опыт и искусство, которое его «отражало в революционном развитии», обращаясь к романам и фильмам, поэмам и пьесам, живописи и фотографии, архитектуре и градостроительным проектам, почтовым маркам и школьным учебникам, организации московских парков и популярной географии сталинской эпохи, автор рассматривает репрезентационные стратегии сталинизма и показывает, как из социалистического реализма рождался «реальный социализм».

Евгений Александрович Добренко , Евгений Добренко

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги