Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 1

1. институциональные барьеры, то есть конституционное устройство, которое может предотвратить автократический прорыв, четко определив, сколько власти можно получить на выборах и что требуется для получения власти в объеме, позволяющем изменить это устройство;

В том случае, когда институциональные барьеры не справляются со своей задачей и/или правящая патрональная сеть продолжает предпринимать попытки установить автократию или совершить автократический прорыв, на ее защиту встает вторая линия обороны, необходимая для предотвращения автократической консолидации:

2. общественные защитные механизмы, то есть рост общественного сопротивления, которое сочетает в себе, с одной стороны, недовольство людей снижением уровня демократии, а с другой – недовольство неформальных сетей своим потенциальным патрональным подчинением (так называемые цветные революции).

Поскольку анализ цветных революций является одной из важнейших тем исследований посткоммунистических стран[932], мы посвящаем ему следующую часть нашей работы. Кроме того, при описании патрональных демократий мы говорим только об успешных цветных революциях, поскольку те, что потерпели поражение, происходили в патрональных автократиях и развивались по иному сценарию, чем тот, что представлен в следующей части (неудачные революции будут рассмотрены в Части 4.4.3.1).

Теперь обратимся к анализу первой группы защитных механизмов, то есть институциональным барьерам. В целом можно сказать, что чем больше этих барьеров или, другими словами, чем труднее добиться монополии на власть, тем выше вероятность сохранения патрональной демократии. В свою очередь, если получить монополию на власть сравнительно легко, то режим более склонен к превращению в патрональную автократию. Чтобы более точно описать влияние различных институциональных условий на патронализм, мы опираемся на труды Хейла, который ввел в обращение термин «патрональная демократия» и проанализировал динамику патрональной политики в постсоветских странах[933]. Он классифицирует конституционные устройства следующим образом[934]:

• президентские конституции, которые формально определяют президента, избираемого прямым голосованием, в качестве наивысшего источника исполнительной власти;

• парламентские конституции, которые дают избранному парламенту монопольное право напрямую выбирать наиболее высокопоставленных носителей исполнительной власти;

• исполнительно-распределительные конституции, которые формально закрепляют баланс между полномочиями парламента и президента, наделяя каждого из них формально независимой исполнительной властью и примерно равными полномочиями (парламент избирает премьер-министра и при его выдвижении, назначении или определении сроков его пребывания в должности формально не зависит в значительной степени от президента).