Поступь хаоса

– Мы победили. – Виола тоже улыбается. – Они гнались за нами, но мы оторвались от них и победили!

– Надо скорей добраться до Хейвена и предупредить их главного, – выпаливаю я. Мой Шум от волнения начинает колыхаться. – Они построили линию обороны, и подход к городу очень узкий, а армия будет идти сюда еще целый день, если не больше. И клянусь, там нет тысячи человек. Этого не может быть.

Клянусь.

(Но…)

На губах Виолы появляется самая усталая и самая счастливая улыбка из всех, какие я видел. Она опять берет меня за руку:

– Мы победили.

Тут я снова начинаю думать о том, как опасно на что-то надеяться, и мой Шум немного сереет.

– Мы еще не добрались до Хейвена и не можем знать…

– Не-а. – Виола качает головой. – Мы победили. Слушай меня, Тодд Хьюитт, и будет тебе счастье. Все это время мы бежали от армии, и угадай – что?.. Мы их обогнали!

Она все улыбается и смотрит на меня выжидательно.

Мой Шум жужжит от счастья, тепла, облегчения, усталости и немножко от страха, но все-таки я начинаю думать, что, может быть, Виола права, мы выиграли, и я крепко обнимаю ее (странно как-то), и посреди всего этого наконец понимаю, что да, я с ней согласен.

– Мы победили, – говорю я.

А потом она тоже обхватывает меня руками и крепко сжимает, и несколько мгновений мы просто стоим, обнявшись, на мокром склоне.

Пахнет от нее уже не цветами, но это ничего.

Я смотрю в сторону, на грохочущий водопад, мерцающий сквозь туман Хейвен и на реку, сверкающую в лучах солнца, точно стальная змея, и…

Не т.

Каждый мускул моего тела сжимается в пружину.

– Что?

Виола подпрыгивает на месте и начинает вертеть головой, пытаясь понять, что я такое увидел.

– Что?! – повторяет она.

А потом видит.

– О нет… Нет, только не это! – кричит она.

По реке плывет лодка.

Ее видно даже без бинокля.

Можно запросто разглядеть винтовку и рясу.

А еще шрамы и лицо, искаженное праведным гневом.

К нам приближается сама Божья кара.

В лице Аарона.

40 Жертвоприношение

– Он нас заметил? – напряженно спрашивает Виола.

Я навожу бинокль на лодку. Перед глазами возникает лицо Аарона, свирепое и ужасное. Я нажимаю несколько кнопок и отдаляюсь. Нет, Аарон не смотрит на нас, просто гребет, как машина, пытаясь выплыть к берегу.

Лицо у него разорвано в клочья и покрыто запекшейся кровью, в щеке дыра, на месте носа дыра, взгляд по-прежнему яростный, беспощадный: ничто и никогда не остановит этого человека.

«Война превращает людей в чудовищ», – произносит у меня в голове голос Бена.

Как раз такое чудовище движется сейчас к нам.

– Нет, вряд ли заметил. Пока нет.

– Мы сможем от него убежать?

– У него винтовка, – говорю я, – и отсюда вся дорога до Хейвена как на ладони.

– Тогда бежим через лес!

– Между нами и дорогой он не очень-то густой. Бежать надо быстро.

– Это я могу, – говорит Виола.

Мы летим вниз по склону, скользя по мокрым листьям и траве, цепляясь за камни. Лесной покров тут совсем жидкий: мы все еще видим реку и движущегося по ней Аарона.

А значит, он увидит нас, если посмотрит в нужную сторону.

– Быстрей! – кричит Виола.

Вниз…

Вниз…

Вылетаем на дорогу…

И плюхаемся в грязь на обочине…

Когда мы вновь оказываемся на дороге, Аарона опять не видно…

Но лишь на секунду…

Потому что вот он, вот…

Течение быстро несет его к нам…

Вниз по реке…

Мы видим его…

А он смотрит на нас.

Водопад грохочет так, что в этом реве можно утонуть, но я все равно слышу его вопль.

Я бы услышал его даже с другого конца света.

– ТОДД ХЬЮИТТ!!!

Аарон тянется за винтовкой.

– Бежим!!! – кричу я.

Виола со всех ног бросается вперед, я за ней – к кромке дороги, за которой начинается зигзагообразный спуск.

Еще шагов пятнадцать, может, двадцать, и нас уже не будет видно…

Мы несемся так, словно отдыхали последние две недели…

Бум-бум-бум по дороге…

Я оглядываюсь назад…

Аарон пытается взять винтовку одной рукой, желая сохранить равновесие в лодке…

Она подпрыгивает на порогах, мотаясь из стороны в сторону…

– Не выйдет! – кричу я Виоле. – Он не сможет и грести, и стрелять…

БАХ!!!

Впереди меня, рядом с Виолой, в воздух подпрыгивает кусочек земли…

Я кричу, Виола тоже кричит, и мы оба невольно пригибаемся к земле…

Быстрей, быстрей…

Бум-бум-бум…

Беги, беги, беги, беги, беги, пыхтит мой Шум как паровоз…

Не оглядывайся…

Пять шагов…

Беги, беги…Три…

БАХ!!!

И Виола падает как подкошенная…

– НЕТ!!! – ору я.

Она переваливается через кромку дороги и кубарем летит по склону…

– НЕТ!!! – снова кричу я и мчусь следом за ней…

Бегу, спотыкаясь на крутом склоне…

Бегу за ней…

Нет…

Только не это…

Только не теперь…

Мы ведь почти…

Пожалуйста, нет…

Виола влетает в какие-то невысокие заросли…

И замирает. Лежит лицом вниз.

Я подбегаю к ней, едва держась на ногах, падаю в кусты на колени, хватаю Виолу, перекатываю на спину и ищу следы крови, без конца повторяя: «Нет, нет, нет, нет…»

Я почти ослеп от гнева, отчаяния и боли, я все твержу нет, нет, нет…

И вдруг Виола открывает глаза…