Потентиллум. Книга первая. Четверка и белый вар

— Не слишком ли часто, молодые люди, вы бываете в этой палате? — его строгий голос и поджатые губы не сулили ребятам ничего хорошего. Он сел на кровать и, не мигая прожигал друзей взглядом.

— Где директор? — тревога лавиной нарастала в Дашиной голове.

Любовь Федоровна друг вскинула руки, прикрыла ладонями лицо и громко всхлипнув, разрыдалась. Но быстро взяв себя в руки, она отерла щеки и удалилась к своему столу.

— Последним заклятием, что выпустила Палочка директора был щит, который и принял почти всю мощь того страшного взрыва и сохранил вам жизнь…

Казалось, в палате произошел новый взрыв. Взрыв оглушивший, убивший еле тлеющую надежду в сердцах ребят.

— Он умер? — ноги подкосились и Даша села на кровать. Крупные слезы брызнули из глаз.

— Его больше нет,… ни среди живых, ни среди мертвых…

— Это мы виноваты,… — Даша бросилась на подушку и, уткнувшись в неё громко разрыдалась.

— Нет, — профессор Ястребов подошел и успокоительно мягко похлопал Дашу по спине огромной пятернёй, — В том нет вашей вины. Вы просто необычные подростки, попавшие в весьма необычные обстоятельства. Самое главное, что вы уцелели. Я знаю, для Александра Александровича была чрезвычайно важна любая жизнь, но вы вчетвером, вероятно, занимали особое место в его сердце.

— Прошу вас, не говорите о нем в прошедшем времени, — вновь разрыдалась Любовь Федоровна, — Надо верить в лучшее. — Она достала платок и негромко высморкалась, — Правда Яков Семенович пока не смог ничего сделать…

— Что значит, ни жив, ни мертв? — побледневший Антон посмотрел на профессора.

— Я не силен в медицине, но это похоже на то, что было с Дарьей, только значительно тяжелее.

— А с Чучевым что? — встревожился Саша, — Он умер?

— Нет, Олег Евгеньевич жив, хотя и очень слаб. Когда вас отправили в лазарет, я занялся им вплотную. Специальный отвар смог на время вернуть ему способность внятно излагать мысли. Нам было необходимо срочно установить есть ли еще в школе пособники. Оказалось, он действовал в одиночку.

— Значит все это он?

— Не совсем. Несчастный, оказался полностью подчинен чужой воле, он не контролировал свой разум…

— Ему, что ничего за это не будет? — вспылил Саша.

— Душевные терзания часто куда тяжелее ограничения свободы или физического наказания, Александр. Олег Евгеньевич хоть и не помнит теперь, что конкретно произошло, но чувствует сильную вину и очень страдает. Он совершенно потерял связь с действительностью и неизвестно вернется ли его рассудок в полной мере. Думаю, придется принять его прошение об отставке.

— Можно сходить к профессору Быкову? — Даша с надеждой глянула на медсестру.

— Сейчас в этом нет никакого смысла,… — покачала головой она, — Да и доктор почти от него не отходит — не нужно ему мешать.

— Ладно, набирайтесь сил, — профессор Ястребов обвел ребят потеплевшим взглядом и слегка улыбнулся, — Будем надеяться, и верить в лучшее, — кивнув, он вышел из палаты.

— Он как из воска, — всхлипывая, вернулась Даша. Она все-таки не послушала Любовь Федоровну и сходила в соседнюю палату, где лежал директор. — Мне показалось, он не дышит совсем, и холодный почти…

— Дашь, — Антон обнял разрыдавшуюся девушку, — Тих, тихо. Шниперсон что-нибудь придумает.

Несколько часов в палате была гнетущая тишина. Говорить совершенно не хотелось. Ребята молча прокручивали в голове последние месяцы жизни, пытаясь понять, почему все случилось, так как случилось. И каждый винил во всем себя…

— Ну, все, все,… не горлопань! Вот твоя хозяйка, — Любовь Федоровна внесла на руках истошно орущего Иннокентия, перебинтованного поперек туловища. — Держи, только не прижимай сильно, — она аккуратно передала питомца хозяйке.

— Хороший мой, — Даша осторожно положила кота на колени, по щекам её катились крупные слезы, но она улыбалась. — Все пройдет,… хороший парень, — едва она заговорила с рыжим и легонько его погладила, как он перестал громко мяукать и, поджав лапы довольно заурчал.

— Раз за разом, друзья мои, вы демонстрируете редкое везение, — с едва заметной улыбкой вошел доктор Шниперсон, — После такой заварухи, и почти целы — поразительно! Вы помните, как попали сюда?

Друзья отрицательно покачали головами.

— Не удивительно, не удивительно,… — доктор принялся осматривать ребят.

Потом все четверо получили по ужасно жгучему уколу и были отправлены по кроватям, для лучшего лечебного эффекта.

Едва доктор Шниперсон, удовлетворенный состоянием быстро идущих на поправку пациентов покинул палату, в дверь просунулась голова Кирилла:

— Ну, что вояки, — он широко улыбнулся, впуская остальных ребят, — Дали вам ордена за разгром школы?

— Мы вам тут шмотье притащили, — Артем поставил рядом с кроватью большой пакет, — Ваше-то в лохмотья было.

— Что это было-то? — Елена и Ольга присели на кровать к Даше, но та лишь вяло улыбнулась, пожав плечами в ответ.

— Зал — в хлам, елка — в пепел, — хорошо погуляли, что скажешь? — Засмеялся Юра, — А я два часа там гирлянды вешал, понимаешь!

— Да ладно, — отмахнулась Полина, — Можешь снова идти украшать. Там уже новую елку притащили.