Потерянные имена, чужие тени

На вопросы Тию не отвечала, потом пробежала мимо него наверх, и Лучан чертыхнулся, разворачиваясь.

Корнелий не стал ждать возвращения Тию, снял тампонаду и начал промывать глубокую рану, чтобы оценить ее серьезность. Надо будет шить, вот только инструменты под рукой самые простые… да еще свет – того света масляная лампа и пара свечей. Сколько крови потеряла Раду? Ведь тут даже переливание не сделать, если что.

За окнами вдруг взвыл ветер, заскрипели деревья в саду, заскреблись ветвями в стекло.

Когда Корнелий снова склонился над Раду, то услышал отчетливый стук.

– Кто там? – удивился он.

Тию стучать бы не стала, а Летуце строго запретили входить.

Стук повторился – только не со стороны двери. Корнелий медленно поднял голову, глядя в окно.

В треволнениях дня Летуца так и не опустила шторы на ночь, и в густой синеве за окнами Корнелий увидел два бледных лица, которые жались к стеклу.

– Как вы здесь оказались? – крикнул Корнелий. – Кто вы такие?

В ответ на одном из лиц раззявилась широкая расщелина рта. За окном взвыл ветер, и ветки дерева хлестнули по стеклу.

Лица пропали.

В комнату влетела Тию, за ней шел растерянный Лучан.

– Кто здесь говорил? – требовательно спросила Тию. – Вы не открывали окна?

– Нет, – буркнул Корнелий, недовольный тем, что у него до сих пор неприятно морозило загривок. – Какие-то мальчишки, наверно, забрались сюда, в окна смотрели. Упали, может быть? Надо поглядеть, вдруг им нужна помощь.

– Нет! – вскрикнула Тию. – Не открывайте окно!

– Да что случилось? – не выдержал Лучан. – Чего вы боитесь?

Тию посмотрела на него.

– Вы зачем зашли? – ахнула она. – Я же сказала…

Тию схватила было его за руку, чтобы выставить за дверь, но вдруг одумалась. Подняла голову, встречаясь глазами с Лучаном, а тот только терпеливо смотрел в ответ.

– Сделаю, все, что скажете, – вздохнул он. – Только объясните, что происходит. Кого надо побить, чтобы вы перестали бояться?

– Я не боюсь, – нахмурилась Тию.

Огляделась и усадила Лучана в кресло – так, чтобы он оказался спиной к кровати, на которой лежал Раду.

– Господин Тенда, вам еще нужна моя помощь? – спросила она напряженно. – Если нет, тогда я помогу с ранами господину Митру.

– Помощь?.. – переспросил Корнелий. – Кажется, больше не нужна. Я сам… справлюсь.

– Да что с вами? – удивился Лучан, пытаясь обернуться. – Что у тебя с голосом, Корнелий?

Тию схватила его обеими руками за щеки и повернула к себе.

– Сидите спокойно, – пробормотала она. – И покажите, где болит.

Лучан вздохнул, глядя на нее снизу вверх сквозь спутанные светлые кудри.

– Везде болит, – печально сказал он. – А вот, бывало, матушка поцелует в больное место, так и пройдет сразу.

Тию вспыхнула, спрятала руки за спину и отодвинулась.

– Так и знал, – вздохнул Лучан. – Лгунья вы, госпожа Тию. Я, правда, всего на минутку подумал, что вы обо мне беспокоитесь… Да не бойтесь, никуда смотреть не буду. И не надо меня перевязывать, говорю же – царапины только да пара ушибов. Пройдет само. Идите, помогите Корнелию. Я пока подремлю.

Ничего не ответив, девушка отошла от него.

Корнелий в это время смотрел на… чудо?

Как иначе назвать то, что сейчас происходило?

Корнелий чувствовал, как кружит вокруг комната, будто он сильно пьян.

Снова стучало в ушах.

Рана, которая только что казалась ему опасной, на глазах затягивалась, так что спустя несколько минут видна была только длинная глубокая царапина. Оставалосьпромыть ее, соединить края и наложить повязку.

Посмотрев на руку Раду, Корнелий увидел, что кровь на свежих повязках уже потемнела и больше не сочится.

А вот татуировка изменилась – хвост змеи удлинился и оплел все плечо. Корнелий точно помнил – чуть ранее обрубок хвоста едва доставал до плечевого сустава, а теперь наползал уже на ключицу.

Рядом появилась Тию, протянула ему полотняную ленту бинта.

– Вы знали?.. знали, что так будет? – спросил Корнелий, не видя на ее лице удивления.

Только тщательно скрываемый страх, и то, что она старалась не держаться к окну спиной.

– Нам нельзя сегодня ночью больше выходить из дома, – очень тихо сказала она. – То есть… я не знаю точно, но, скорее всего, нельзя. Пожалуйста.

– Да я и не собирался, – нахмурился Корнелий. – Несите чистую одежду и скажите, чтобы Летуца подготовила комнату для Лучана и принесла сюда сменные простыни.

Тию кивнула и вышла, лишь на миг замешкав у двери.

– Сходить с вами? – спросил Лучан, не открывая глаз.

– Не надо! – тут же воскликнула Тию и вышла.

– Я с ними с ума сойду! – проворчал Корнелий. – Одни вопросы, странные указания – и никаких пояснений.

– Она такая милая, когда боится, – сонно пробормотал Лучан. – И когда сердится.

– Ты видел? Кто-то заглядывал в окно, а тут ведь второй этаж.

– Думаешь, мертвяки? – оживился Лучан. – Ах-х, черт, все тело болит! Ну и пусть их, мертвяков, завтра поймаем.

Остаток ночи Корнелий провел в кресле, выгнав Лучана спать в гостевую комнату. Если кто и продолжал стучать в окно, то Корнелий этого не слышал. Тию спала в изножье кровати, свернувшись, как кошка, калачиком.