Потерянные крылья (СИ)

— О, Элизабет, я ведь даже об этом и не подумал, — по резко сменившему радость на сожаление лицу Хоббса было ясно — он действительно выбросил из головы ту череду страшных катаклизмов, накрывших Землю так же внезапно, как и отступивших. — Мне очень жаль, что я был так бесцеремонен и глуп…

— Все в порядке, Уолтер, я выжила, а это, как говорит профессор Мортель, самое главное. — Элли улыбнулась, окончательно расслабившись от виноватого вида коллеги. — Проблема в том, что решительно ничего не помню о том, что было до того.

— Как это? Вы преподаете не самый простой предмет в одном из лучших колледжей! Без должной квалификации и знаний, как ни удивительно, это невозможно. Кроме этого, я не раз слышал, как вы говорили по телефону с родственниками. — глаза Хоббса расширились и он испытывающее уставился ими на девушку. — Я не подслушивал, естественно, но беседу с дражайшей семьей сложно спутать с заказом китайской лапши.

— Все верно, Уолтер, — Элизабет мягко коснулась его плеча, успокаивая раскрасневшегося коллегу. — Вы правы, я знаю свой предмет, знаю, что у меня есть две родные сестры и чудесная тетушка, которая нас воспитала. Я могу написать список всех мальчишек, в которых влюблялась с начальной школы и до выпускного, номера своей первой машины и домашний номер телефона в той жуткой квартирке, где жила на первом курсе, — она могла бы перечислять еще долго, но вдруг осеклась, ощутив предательскую слезу в собственном голосе. — Но я совершенно ничего не чувствую. Я не помню радости, которую испытывала на первом свидании, не помню, как была счастлива, получив права, не помню страха, который должна была испытать при переезде. Я помню ту жизнь, как чужую, словно она перестала быть моей год назад.

— Неужели? — Хоббс, будучи теологом, моментально сменил замешательство на любопытство. — Это удивительно, Элизабет. Думаю, теперь понятно, отчего старый профессор так скрывает тему своей новой научной работы. — Вы и правда удивительны, мисс Стоунволл.

— Благодарю, Уолтер, — Элли горько усмехнулась и допила свой бурбон «на день чуда». — Пожалуй, мне пора.

— Нет-нет-нет, что вы, Элизабет, не убегайте так быстро! В ту ночь я обещал не только вас выслушать, но и дать совет, и я свое слово сдержу, — Хоббс быстро подлил янтарной жидкости в ее стакан. — Итак, главный вопрос, мисс — есть ли хоть что-то, что вызывает у вас эмоции?

Элизабет словно впервые посмотрела на этого нелепого угловатого мужчину: нет, он был далеко не так прост, как могло показаться. В Уолтере Хоббсе было нечто, что успокаивало — в серых глазах таился невероятный живой ум и интеллект. «Неудивительно, что он стал самым молодым профессором Принстона», — подумала она.

— Да, Уолтер, пожалуй. Кроме странных сказочных снов, никак не вяжущихся с моей жизнью, я порой с невероятным теплом вспоминаю наш второй дом в Мэне, куда я ездила дважды в год дышать воздухом и смотреть на воду. И тогда, и сейчас я думаю, что это лучшее место в мире, — проговорив это, теперь уже сама Элли выжидательно посмотрела на коллегу. — Но что это по-вашему даст?

— О, Элизабет, это дает мне полное право заявить, что судьба существует! — глаза Хоббса засветились от предвкушения. — Думаю, вам непременно стоит туда отправиться. Именно это место может стать стартовой точкой, с которой прежняя жизнь начнет к вам возвращаться. Странно, что Мортель не посоветовал вам сделать это сразу, — Уолтер на миг задумался, но вскоре вернулся к привычно быстрой манере разговора. — Более того, сегодня я узнал, что мой друг и коллега, профессор Шпеер как раз вскоре направится в Монреаль! Думаю, он будет рад вашей компании, тем более, что…

— Уолтер, — Элли, наплевав на правила приличия, прервала коллегу. — Я не могу просто взять и уехать на другой конец страны в надежде, что дом из забытого детства вернет мне мои чувства.

— Чушь, дорогая мисс Стоунволл. Вы можете, а главное — должны. Я непременно познакомлю вас с профессором Шпеером — он прилетает только сегодня вечером как приглашенный лектор для моих оболтусов, а к концу недели возвращается в родную Канаду. И вы обязаны воспользоваться этой удачей, — Хоббс сжал ее руку, подмигнул и испарился, оставив Элизабет ошарашено смотреть в пустоту, которую миг назад заполнял его деловой и не терпящий возражений монолог. Однако насладиться одиночеством ей не позволили — набравшийся коньяка юный Поуп осторожно сел на край освобожденного Хоббсом кресла.

— Мисс Стоунволл, а почему боги испугались людей? — он явно не смог выбросить мысли, что появились на утренней лекции. — Что их напугало настолько, чтобы разделить людей на половины?

— Отними даже у сильнейшего его часть, его любовь, его смысл, и он перестанет представлять угрозу. Даже бессмертный без любви — ничто. Ведь так, мисс Стоунволл? — сухой жесткий голос заставил вновь погрузившуюся в раздумья Элизабет поднять глаза: ответ сошел с уст явно уставшего незнакомца с резкими чертами лица.