Потрясти сахарное дерево (ЛП)

слишком хорошо одет, ухожен, выбрит и не почесывал то и дело задницу, чтобы

напомнить миру, что он мужик по велению Господа, и только посмейте об этом

забыть.

Мы хорошенько повеселились, а наша компания из двух мужчин и глухого

мальчика, со смехом проверяющих кровати на предмет "подходящих" стала причиной

более, чем пары приподнятых бровей.

Следующим пунктом нашего расписания, после того, как он выбрал то, что хотел

и договорился о доставке этим же вечером, был ланч.

— Я прислушаюсь к твоему мнению, — сказал Джексон, имея в виду выбор

ресторана.

— Я слышал в "Атланта Брэд" довольно неплохо, — высказал я свое наилучшее

предположение.

— В "Атланта Брэд"? — повторил он недоверчиво.

— Я редко ем вне дома, — признался я, чувствуя, что краснею от внезапного

смущения. — Это немного нам не по карману.

— Но ты же все равно, куда-нибудь да выбираешься.

— Только не в "Ширли"*, — отозвался я. — Иногда мы ходим в "Соник"**.

* Ширли — фешенебельный ресторан авторской кухни.

** Соник — американский ресторан фаст-фуда.

— Это там, где можно заехать на парковку и взять еду с собой? С автокассой?

Я застенчиво улыбнулся.

Что не так с "Соником"?

— Я слышал хорошие отзывы о некоторых мексиканских ресторанах, —

произнес я, пытаясь зайти с другой стороны, чувствуя все больше волнения. — Но там

дороговато.

— Насколько дорого?

— От десяти до двадцати долларов за порцию.

— Всего-то?

— Я работаю неполный рабочий день и зарабатываю по минималке. Сам

посчитай.

— Как ты живешь на это? — спросил он. Но затем Джей увидел расползающееся

на моем лице выражение смущения. — Извини, — сказал он. — Я не это хотел

сказать... вообще-то, не знаю, что хотел сказать. Но я не хотел тебя смутить.

63

Потрясти сахарное дерево. Ник Вилгус

Пока Джексон Ледбеттер прикидывал последствия знакомства с кем-то, кто

существует за порогом бедности, использует продовольственные талоны, никогда не

носил короны и вряд ли когда-нибудь будет, наступила неловкая тишина.

— Я думал, ты продал кучу книг, — сказал он, наконец.

— Это было очень давно, — признался я. — Мои авторские гонорары

сократились почти до нуля, а новых идей ко мне так и не пришло. Писатели

зарабатывают не много. Уж точно меньше того, на что можно как-то прожить.

— Что ж, — сказал он, наконец, — если бы ты проголодался, то куда бы пошел в

этом родном тебе городе? — он попытался надеть маску жизнерадостности на лицо.

— В торговом центре есть одно местечко, где делают хорошие горячие

итальянские сэндвичи. Ною там нравится пицца. Не слишком дорого и оттуда можно

понаблюдать за людьми.

— Звучит заманчиво, — отозвался он. — Я еще не был в том торговом центре.

Я указал направление, и мы добрались до туда уже через десять минут. Идя по

торговому центру, держа Ноя за руки, я чувствовал, что мы такие же, как любая другая

семья, гуляющая по моллу. Конечно, на нас пялились. С любопытством,

неодобрением, отвращением. "Любовь, которая не смеет назвать своего имени, не

смеет и разгуливать по торговому центру, с ребенком за руку, как пара потаскух с их

плодом любви", — вот что говорили эти взгляды. "Будем признательны за отсутствие

здесь содомитов, спасибо!"

В итальянском ресторанчике мы заказали горячие сэндвичи, тарелку фрикаделек

и пиццу. Джексон настоял на оплате. Мы сели за столик и принялись за еду.

— А неплохо, — сказал Джей.

— Да это ты из вежливости так говоришь, — ответил я.

— Нет, серьезно. Вкусно. Жирновато, правда…

— В жире свой очаровательный смак, — произнес я.

— Сказал сердечный приступ закупоренным артериям.

— Ты на Юге, мальчик. Жир составляет одну из четырех основных пищевых

групп.

— Да что ты говоришь!

— Не смейся, — сказал я, — ожирение не приходит само по себе. Над ним

приходится работать.

Ной так уплетал пиццу, что на его лице осталось немного соуса, который я вытер

салфеткой.

— Ты выглядишь расстроенным сегодня, — произнес Джексон. — Что

происходит?

Я взглянул на него и прикусил губу, не желая отвечать.

— Что? — надавил он.

— Мы с тобой из разных миров, — признался я. — Я уже это знал, но иногда

похоть затмевает маленькие досадные факты.

— О чем ты?

— Когда ты последний раз смотрел на себя в зеркало? Разве можно быть еще

красивее? Что вообще тебе может понадобиться от такого, как я?

— Ты считаешь себя не красивым?

— Может, и красив для дятла* из кучи белого мусора*.

* Дятел — термин появился в 19 веке и употреблялся чернокожими для обозначения бедных

белых людей. Последние казались им громкими и беспокойными, как эта птица, а также эти