Потрясти сахарное дерево (ЛП)

— Классная шутка, Вилли, — с одобрением произнс дед.

— Ты подвергаешь Ноя позорному, опасному образу жизни, — сказал Билл,

начиная злиться. — Хорошо известно, что родители-геи обращаются со своими детьми

жестоко, чтобы дети тоже стали геями, как они.

— Что за куча горячего, воняющего дерьма! — воскликнул я.

— Вилли Кантрелл! — ахнула мама.

— Я слышал это по радио, — в свою защиту сказал Билл.

— Радио "Американская Семья", верно, — сказал я, ссылаясь на

радиопрограммы «Ассоциации Американской Семьи», располагающейся в Тупело. —

Они записаны как группа ненавистников из-за их антигейской пропаганды, Билли. Эту

пропаганду, позволь мне отметить, опровергали раз за разом, и, на самом деле, она

безосновательна. Вот почему мы собираемся снова протестовать против них, и мы

будем продолжать протестовать, пока они не прекратят лгать о нас.

— Нельзя выйти в прямой эфир и наговорить кучку лжи, — парировал Билл. — В

этом должно что-то быть.

— Я не буду опять говорить с тобой об ублюдках с радио "Американская Семья",

— сказал я.

— Библия ясно дат понять как относиться к гомосексуальности, — сказал Билл.

— Библию тысячу лет назад написала кучка прирожднных козьих пастухов,

живущих в пустыне, которые продали своих дочерей за три коровы, — отметил я.

— Для тебя нет ничего святого, Вилли? — спросил он. — Библия — это

священное Божье слово!

— Я не буду вылезать из кровати и мочиться ради Библии, Билли, — сказал я. —

Я не буду подтирать ее страницами зад и уж точно не собираюсь основывать свою

жизнь на книге, наполненной убийствами, насилием, расизмом и тупостью, которой и

является Библия.

Стало по-настоящему тихо.

Билл медленно встал, немного шатаясь, потому что был полупьян. Он положил

руки на стол, чтобы сохранить равновесие.

111

Потрясти сахарное дерево. Ник Вилгус

— Я не могу принять это, — объявил он. — Ты мой брат, Вилли, и я люблю тебя,

я поддерживаю тебя, но не могу принять это. Я не приму это и не обязан.

— Принять что? — спросил я.

— Этот твой гомосексуальный образ жизни. Если ты хочешь себя разрушать,

пожалуйста. Но я не позволю тебе разрушить и Ноя тоже. Он заслуживает настоящей

матери и настоящего отца, счастливой жизни, приличной жизни, в христианском доме

с христианскими ценностями. Он не заслуживает такого отца, как ты.

— Правда что ли? — спросил я, вставая, чтобы быть с ним лицом к лицу. — Он

не заслуживает отца, который был рядом с ним, когда сбежала его мать? Который

проводит каждый день в заботах о нм? У которого нет жизни за пределами того, что

входит в заботу о нм?

— С вами двумя вс похоже на чртову мыльную оперу, — отметил дед.

— Если ты можешь лучше, — продолжал я, игнорируя деда, — может быть, тебе

следует попробовать. Может быть, тебе следует самому понять, что это не чртов

пикник. Ты можешь обсосать все сиськи, которые захочешь, но это ни каплю тебе не

поможет, когда дело дойдт до оплаты следующего слухового аппарата или Бог знает

еще чего. А что-то есть всегда. Я не припоминаю, чтобы ты когда-нибудь потрудился

помочь мне заплатить хоть за что-нибудь из этого дерьма. Ни разу. Думаю, это

потому, что ты любишь его намного больше, чем я, или, может быть, ты думал, что он

вс равно не выживет, так зачем заботиться о чртовых слуховых аппаратах. Не нужно

говорить мне о чртовых христианах. Вы все кучка проклятых лицемеров.

— Мальчики, — вмешалась мама.

— Мне надоело это дерьмо, — сказал я.

— Ох, сядьте, — сказал дед. — Вы оба. Чртовы угрюмые ублюдки.

В этот момент меня уже трясло. Я направился в коридор, ведущий в гостиную,

намереваясь выйти прямо за дверь.

У меня на пути встал Билл.

— Ты не уйдшь! — сообщил он мне. — Мы закончим это!

— Почему бы тебе не отсосать мой большой жирный член, Билли? — спросил я.

Его глаза застлала тмная пелена, и следующее, что я понял, что он замахнулся, и

удар пришлся мне прямо в челюсть. Я упал как мешок сладкой картошки, задев

головой край маминой мусорки, и в довесок увидел звздочки, когда шлпнулся и,

наконец, ударился об пол.

— Билли! — завопила мама.

Мэри кричала.

— Папа! — вскрикнул Ной.

Я попытался встать на четвереньки, чтобы показать ему, что не сдох, ни в коем

случае.

— Давай, — сказал я, поднимаясь на ноги.

Билл с раздувающимися ноздрями вылетел из кухни и исчез.

— Иисус, Мария и Иосиф! — воскликнула мама.

— Я доберусь до этого ублюдка, — поклялся я, направляясь за ним.

— Задай ему хорошую взбучку, Вилли! — восторженно крикнул дед.

Я игнорировал возгласы и крики позади себя. Билл был больше и выше меня, но

мне было плевать. Я собирался показать этому придурку парочку приемов, даже если

это убьт меня. По меньшей мере, я собирался показать ему, что я такой же мужчина,

как и он.

Я вырвался через дверь на крыльцо и увидел, что он тянется в кузов своего

грузовика за пивом. Я бросился к нему, дикий, неконтролируемый, полный ярости и

лишившийся рассудка. Я стучал кулаками по его спине.

112