Поцелуй Спящего красавца

— Слушай, — перебила я его, пока он не начал слагать стихи в честь своей любви, — а почему в университете вас называли квартетом? Сумасшедший квартет — ты ведь так сказал?

— Ну да, — уклончиво ответил Брайер и закрыл глаза, сунув в рот травинку.

— Ты, Мертен и… Тедрик? Верно?

— Угу, — колдун выплюнул травинку и достал из сумки книгу, которую подарила ему фея.

На каждом привале он читал заклинания, которые были придуманы после него, но на сеновале было слишком темно, чтобы читать. И я заподозрила, что Спящему красавцу просто не хочется кое о чем рассказывать.

— Квартет — это четверо, — сказала я громко. — Кто был четвертым?

— Не имеет значения, — он перевернул страницу с необычайно умным видом, но я попросту отобрала у него книгу и швырнула в сторону.

— Что-то ты не договариваешь, господин чёрный колдун.

— Просто не хочу об этом вспоминать, — он опять закрыл глаза и лег точно так же, как я до этого — заложив руки за голову. — Но раз ты спрашиваешь, четвертой была наша сокурсница — Симила. Симила фон Беренгтон.

— И что за тайны о ней? Ты над ней пошутил, она обиделась и не хочет тебя знать?

— Никаких тайн, — ответил колдун коротко. — Она умерла за год до окончания учебы. Отравилась.

— Отравилась? — переспросила я, помедлив. — Из-за чего?

Но Спящий красавец не желал продолжать этот разговор.

— Не понимаю, зачем теперь говорить об этом, — сказал он, поворачиваясь на бок, ко мне спиной. — Это произошло давно, сто лет назад.

Я задумалась, наморщив лоб и подозрительно глядя на него. Прошло около минуты, как вдруг колдун резко обернулся.

— Ну что ты на меня смотришь? — он выплюнул травинку, которую сжимал зубами. — Сейчас дыру во мне проглядишь!

— А ты не виноват в её отравлении? — мне стало ещё подозрительнее.

— Я — убийца, по-твоему?! — возмутился он. — Конечно, нет!

— Хм… — только и сказала я.

— Точно не виноват, — проворчал Брайер, снова завалившись в сено. — Нас не зря называли Сумасшедшим Квартетом. Мы все были немного одержимы. А может, и не немного. Все хотели узнать как можно больше, преуспеть, стать самыми сильными и известными в королевстве. Симила, возможно, была самой сумасшедшей из нас. Что-то не получилось, и она решила поступить так, как поступила. Мы не успели её остановить. Всё? Тебе достаточно?

Я чуть не нагрубила ему в ответ. Ужасно хотелось сказать, что мне наплевать, что там было в его жалкой жизни. Но дело-то в том, что мне было не наплевать. И эта странная история с отравлением столетней подруги произвела на меня очень сильное впечатление. Будто я брела по цветущему лугу и наткнулась на раздавленную крысу. Что-то гадкое, что-то грязное…

— По-моему, не всё так просто, как ты говоришь, — чем больше я думала об этой истории, тем меньше в неё верила. — И, по-моему, ты очень переживаешь, если не забыл за сто лет…

— Уже забыл! — заявил он.

— И ещё, по-моему, — неумолимо продолжала я, — сейчас ты врёшь не только мне, но и себе.

— Какая проницательность! — наиграно изумился он. — А ты, как я посмотрю, не только задницы умеешь лечить, но ещё и человеческие души? Лекарь из неведомого мира?

— Как я посмотрю, голова у тебя такая пустая, что никакой чудо-лекарь не поможет.

— А я и не прошу помощи, — ответил он высокомерно. — Это тебе нужна моя помощь, если помнишь.

Тут с ним было трудно спорить. Я зависела от него больше, чем он от меня. И как ни душила меня злость от тупости и непробиваемости этого молокососа, пришлось замолчать и оставить свои мысли при себе.

Переночевав на сеновале, мы отправились в путь дальше и добрались до Ванттепихена без приключений и в сумерках. Этот город оказался гораздо больше города, где правил предатель Мертен, и мы с колдуном долго плутали по улицам, прежде чем наткнулись на более-менее приличный трактирчик.

Купив по тарелке масляной овсяной каши, я и колдун уселись в уголке, чтобы поесть по-человечески, а не перекусывая на ходу, но ела я одна — Брайер тут же принялся расспрашивать хозяина трактира и гостей о лучших мастерах по гобеленам.

Ему наперебой начали называть имена, но всех заглушил мощный бас трактирщика:

— Смотря, что ты хочешь, парень, — сказал он, окидывая Брайера пристальным взглядом с головы до ног. — Если хочешь гобелен на всю стену — иди к мастеру Шихло. Хочешь узор ювелирной работы — тут лучший мастер Ламберт. Картинки с охотой лучше всего получаются у мастера Слима, а цветы — у мастера Ропарио. Но они берут дорого. Хватит ли у тебя денег?

— Не волнуйся, папаша, — развязно ответил колдун, — если деньги мне понадобятся, я их легко раздобуду.

— Вот как? — переспросило трактирщик об общие смешки. — И как же раздобудешь? Украдешь что-нибудь? За такое, знаешь, бывало и руки обрубали.

— Зачем воровать? — теперь уже усмехнулся Брайер, а я заёрзала, как на иголках, потому что эта усмешечка мне очень не понравилась.

Вдруг сейчас этот мальчишка что-нибудь выкинет?!

— Шпиндель, — позвала я его, старательно имитируя низкий мужской голос, — каша остынет.

Но колдун даже не посмотрел на меня. Он резко подался вперёд и схватил трактирщика за ухо.