Поцелуй Спящего красавца

Так ласково, что я растерялась и замерла, ожидая, что будет дальше. А глупое сердце стучало, как сумасшедшее — так же глупо надеясь на что-то и одновременно боясь, что это что-то может случиться.

8. Бежим и не дрожим

— Кто я такая? — я постаралась небрежно дёрнуть плечом, но небрежности не получилось, потому что я волновалась всё больше и больше

Что такого увидел во мне Брайер? Может, я и правда — особенная? Ведь, между прочим, я смогла одним поцелуем разрушить чары двух фей. Вдруг до Спящего красавца это дошло, и он начнет меня ценить? Начнет относиться ко мне как-то иначе, чем к принцессе-мальчишке, принцесса-недоразумению… Да! Я ещё и принцесса! Пусть и внебрачная, но во мне течет благородная кровь и наследство, наверное, полагается…

Я передумала бы много какой ерунды, но в это время Брайер ущипнул меня за подбородок и сказал:

— Странная маленькая девочка… Ты ведь добрая, а притворяешься циничной. Такая чувствительная, а делаешь вид, что тебе всё ни по чём…

Его голос действовал на меня одурманивающе. Хотелось закрыть глаза и лететь, плыть в волнах этого голоса. Нет, и закрывать глаза не хотелось. Чтобы смотреть на него, быт причастной к его красоте хотя бы тем, что стою рядом.

— Уверен, что ты ещё и ужасно романтичная, — продолжал мурлыкать Спящий красавец, — и что переживаешь по поводу своей внешности, но скорее язык себе откусишь, чем признаешься в этом.

На последней фразе я очнулась и ударила его по руке, отступая назад и вытирая подбородок, будто прикосновение фон Розена могло меня запачкать.

— Вот не надо придумывать то, чего нет, — сказала я сварливо. — И мурлыкать со мной не надо. Не подействует.

— Правда? — спросил он с вежливой улыбкой, по виду — ничуть мне не поверив.

— Абсолютнейшая, — огрызнулась я. — Идем в гостиницу, пока опять приключений себе не нашли. Но если честно, лучше бы мы переночевали где-нибудь в другом месте. Старик-гобеленщик — подозрителен.

— Кто во всем видит подвох, — пропел в ответ Спящий красавец, — попадет в чертополох.

— Дурацкая песенка! — взбесилась я. — Лучше сказать: кто всем верит — тот дурак, попадает он впросак.

— О, да ты в поэзии поднаторел, Крошка! — расхохотался Брайер, чем вывел меня из себя ещё больше. — По-моему, чтобы подобреть, тебе нужна мягкая постель и несколько часов крепкого сна. Могу устроить по старой дружбе, — он подмигнул и сделал попытку приобнять меня за плечи.

— Лапки прибери, котик, — посоветовала я ему, отшатываясь. — Иначе хвостик вырву и усики заодно.

— Значит, я — котик? — Шпиндель находился в прекрасном расположении духа (впрочем, как почти всегда, несмотря на свои глупости). — Тогда ты — мышка. Такая же серая, невзрачная, но очень боевая. Как оскалит зубки — так все окрестные коты бегут в ужасе прочь, — он опять засмеялся, а потом сказал, примирительно: — Ладно, идем. Что-то мне подсказывает, что дед не станет нас обманывать. Подобные встречи неслучайны, можешь мне поверить. Моя фея не могла ошибиться и не отправила бы нас в западню.

У меня накипело многое о его фее, но я промолчала. Потому что почувствовала, как невероятно устала — от волнений, от бродяжничества по дорогам иного мира, от свалившейся на меня информации по поводу моей собственной жизни… Мне и правда ничего сейчас так не хотелось, как завернуться в теплое одеяло и поспать. Возможно, я не отказалась бы проспать и сто лет, если бы после пробуждения всё вернулось на свои места, и я никогда больше не встретила сумасбродного Брайера с его бредовыми идеями по поводу поиска любви все его жизни.

— Не грусти. Всё будет хорошо, Крошка, — Брайер всё-таки приобнял меня, и мне уже было лениво вывертываться из-под его руки.

Да и под его рукой было как-то особенно уютно. Как будто я уже укрылась одеялом и провалилась в волшебный сон.

Кровать в комнате, которую снял Брайер, была одна. Но Спящий красавец по-рыцарски уступил постель мне, а сам улегся на лавку, подсунув под голову наш походный мешок.

Я проспала на удивление долго и крепко, и проснулась, когда солнце уже светило в щелку между ставнями.

Брайер дрых сном праведника, уронив на пол сумку и сунув вместо подушки кулак под щёку. Подумав немного, я слезла с постели, взяла подушку и на цыпочках подошла к колдуну. Можно было сунуть ему подушку и уйти, но что-то меня остановило, и я продолжала стоять возле лавки, переступая босыми ногами по холодному полу, и таращась в лицо Спящему красавцу. Сейчас он был такой умиротворенный, даже улыбался во сне… Интересно, ему снилась его прекрасная фея? С чего бы на этой смазливой мордочке появилась такая довольная улыбка?

— Хочешь меня задушить? — спросил вдруг колдун, не открывая глаза.

От неожиданности я шарахнулась в сторону, но он уже ловко сцапал меня за запястье, притянув к себе.

— Что за шутки, — сердито сказала я, пытаясь освободиться. — Просто пожалела одного болвана, хотела поделиться подушкой.

— Такая добрая, — с наигранным умилением сказал Брайер, но меня отпустил и забрал подушку, устраиваясь на лавке поудобнее.