— Да зачем уже вспоминать про
это? — уклонился от ответа Брайер и тут же указал вниз: — Смотри, королевские гвардейцы!По улице и в самом деле вышагивали строем солдаты с нашитыми на рукава красно-черными эмблемами.
— Вороньё слетелось, — пробормотал колдун, отходя от окна.
Я тоже отошла вглубь комнаты, снимая чепец. Зеркало отразило какую-то незнакомую мне девушку — румяную, с яркими глазами и длинными каштановыми кудрями… Кружева нижней рубашки казались ослепительно-белыми, потому что я загорела, бродяжничая по дорогам Швабена. Раньше загар был признаком бедности…
Принцесса?..
Вот точно — нет. Так, крестьяночка.
Нам принесли воду, и Брайер с облегчением запер двери, после чего избавился от чепца и платья, завалившись на одну из постелей.
Я тоже заперлась — в ванной, и плескалась, пока вода не остыла. А потом был на удивление спокойный и приятный вечер — первый за все дни. Мы с Брайером сидели возле окна, пили горячий ароматный чай и ели восхитительно вкусные вафельные трубочки с кремом.
Голуби гоняли по крышам, пролетали мимо нашей комнаты — сизые, белые. Я сгребла в горсть крошки, оставшиеся от вафель, и высыпала на карниз.
Колдун следил за мной взглядом, и вдруг спросил:
— Злишься на отца?
Мне пришлось подумать, прежде чем ответить.
— Нет, — сказала я, в конце концов. — Невозможно злиться на того, кого никогда не видела, и знать не знаешь. К тому же, как только я вернусь домой, всем его продажам придёт конец. У нас, знаешь ли, людей продавать нельзя.
— В самом деле? — вежливо спросил Брайер, так что я сразу поняла — не поверил.
— Продавать людей — противозаконно, — объяснила я ему терпеливо, как ребёнку. — У нас все люди свободны — и мужчины, и женщины. У нас медицина на высоте, и каждый может общаться с друзьями и родными по всему миру безо всякого колдовства.
— Ух ты, — оживился Спящий красавец. — А чем в твоём мире занимаются принцессы? Здесь они стараются быть самыми красивыми, чтобы о них слагали легенды и баллады, и какой-нибудь герой влюбился и умчал их в своё королевство. А ты как-то не так выглядела, как подобает настоящей принцессе.
— Просто в нашем мире женщина — это не красивая добыча. Женщина, знаешь ли, тоже человек.
— В самом деле?
Этот вопрос был задан тем же тоном, что и про продажу людей.
— Не веришь? — я усмехнулась и высыпала на подоконник последние крошки, наблюдая, как голуби жадно набросились на угощение. — Представь, всё именно так. Женщины в моём мире одеваются, как хотят. Хотят быть красивыми — надевают каблуки и платья. Хотят быть модными — надевают брюки и удобную одежду. А хотят — вообще плюют на всё и носят джинсы с футболками.
— Тогда понятно, откуда у вас столько нелепых женщин, — с уверенностью заявил Брайер, откидываясь на спинку кресла и лениво щурясь. — Значит, ты плюнула на всё?
— К твоему сведению, не плюнула, — мне надо было оставаться спокойной, но колдун говорил ужасно обидные вещи, и это раздражало, это нарушало спокойствие этого вечера. — У меня интересная, насыщенная жизнь, я работаю, хочу в кино, общаюсь с друзьями…
— С какими друзьями? — тут же задал он новый вопрос. — С этой Анькой? Мы же выяснили, что у тебя нет друзей.
— Мы выяснили? — я начала злиться. — Ты ничего не знаешь о моей жизни, сам что-то придумал, а теперь — мы выяснили!
— Сердишься, — сказал Брайер с удовлетворением. — Значит, я прав.
— Ничего ты…
— А кем ты работала, принцесса?
Что-то в одно мгновение погасило ссору. Наверное, вовремя ввёрнутое слово «принцесса». Даже если я не хотела в этом признаваться, мне всё равно было лестно, что Спящий красавец разглядел во мне принцессу, а не нелепую женщину или — ещё хлеще! — нелепого мальчика.
— У меня была очень хорошая работа, — начала я важно. — Хотя… почему — была. Она есть… Была… А! — я махнула рукой. — Госпожа Шпек меня точно уволит. За прогулы.
— Так кем?
— Гидом в музее.
— Как тот старик? И что там было, в этом музее?
— Там… — я посмотрела на него и замолчала.
Колдун с интересом ждал ответа, а я не могла сказать ни слова. Будто на меня снова наложили заклятье безмолвия.
В том музее был портрет. И комната в розах. И я рассказывала легенду о красавице Брайер, которой на самом деле не было, и любовалась тем, кого считала Вильгельмом Георгом Густавом фон Розеном. Но оказалось, что любовалась вовсе не им. Всё было не так, как казалось. И я была совсем не той, как о себе думала…
— Что такое, Маринетта? — спросил Спящий красавец мягко и взял меня за руку.
Что такое?.. Я продолжала смотреть на него молча. Да ничего особенно. Просто как-то так получается, что моя прежняя жизнь была ненастоящей. Всё обман. Всё — сон…
— Держи, — Брайер достал из корзины учебник по магии. — Читай. Что тебе больше всего придется по душе, то и попробуем. Там простенькие заклинания, справится даже канарейка.
Он засмеялся своей шутке и принялся насвистывать, наблюдая закат над крышами Вундхайля. А я послушно открыла книгу, сразу попав на строки цветочного заклинания: «Я розу сорвал и цветок подарил той деве, что нежно и тайно любил».
Да что же повсюду эти розы!