Потусторонний друг. История любви Льва Шестова и Варвары Малахиевой-Мирович в письмах и документах

Поймите все это, родная, и не упрекайте напрасно ни себя, ни меня. Вы думаете, что Вы мучили меня. Господи – да разве то, что Вы мне сделали есть муки. Ведь одно Ваше ласковое слово – и я все забывал. Так это муки? Это называют муками те люди, которые не знали настоящих страданий. Муки там – где не видно и не может быть конца. А все прочее – не муки; это – боль, но ничтожная, ибо она приходящая. А сколько мне дала Переверзовка – за всю жизнь свою я не имел ни одной такой светлой минуты, какие тысячами вы мне там дарили… Что говорить, моя бедная, дорогая Вава. Это – все наше несчастье, и только – несчастье. Здесь в Киеве негодуют, упрекают меня, Вас, Настю. И никому в голову не придет, как ужасно наше положение. Я не удержался и сказал Тулову, который нет, нет, да и кольнет меня: “счастливый – и умен, и хорош, и красив. А несчастный – и глуп, и гадок, и уродлив”. Так оно выходит. Все убеждены, что они на моем месте уже давно бы все вырешили. Конечно, они ничего не знают. Я сказал им, что Настя к Вам поехала за благословением, что Вы протестуете против того, чтоб мы жили невенчанными и т. д.

Что еще сказать Вам, дорогая моя? Вы не знаете, как это мучительно писать такие письма, как ужасно говорить с тем, кому не слова нужны, но кому ничего кроме слов предъявить не можешь. Эти письма, что я Вам пишу, они измучивают меня. Но я не могу Вам не писать их. Я не могу молчать, когда приходят Ваши письма. Настя все знает. Она все видела и все Вам расскажет. Можете ей все мои письма показать, я от нее ничего не скрываю. Она знает, каково у меня на душе. Ей отдельно я ничего не пишу. Что ей писать? О себе? Я целые дни пишу теперь статью. Кончил уже и переписываю. Голова идет кругом. В глазах темно. Строки сливаются. Но я писал. Не сидеть же без дела. Сегодня сдаю ее Тулову и дальше буду писать следующую. Что это за статьи будут – все равно. Лжи там нет. И есть, верно, правда. И то – слава Богу. Ну, прощайте, дорогая моя. Привет передайте Насте. Пусть мои письма и для нее будут. А когда я, наконец, узнаю, что Вы <нрзб> от Насти, а Настя от Вас, мне, верно, легче будет писать. Пока я словно в подземелье брожу. Напишите поскорее, и Насте скажите, чтоб она написала. Можете представить себе, как я жду Ваших известий. Поклонитесь Соне и всем нашим. Спасибо им за заботы.

Ваш ЛШ

13. Лев Шварцман (Шестов) – Варваре Малафеевой (Малахиевой-Мирович)

17 февраля [1896]

Житомир – [Ницца]