Потусторонним вход воспрещён

— Да брось! — Девушка усмехнулась и уже открыто развернулась ко мне всем корпусом: руки в карманах, локти в стороны, вызывающий прищур так и говорит: «Ну вот я. Ударь, если посмеешь». — По тебе и без всяких мыслей видно, что не на чай топаешь!.. — Она сделала паузу и добавила с внезапной беззаботной легкостью: — Вообще я не осуждаю.

— В смысле?

— Я бы и сама некоторым… — Медина изобразила, будто скручивает чью-то шею. — Но положение не позволяет. А ты, можно сказать, еще новичок. Так что дерзай. Пока есть шанс…

Загорелся зеленый свет, люди вразнобой повалили через дорогу. Ускорившись, я оторвалась от Медины и стремглав пронеслась по переулку возле храма. Рванула тяжелую входную дверь на себя и ввалилась в темный, по обыкновению, коридор.

— Марго! — сзади окликнули. Я услышала скрип гравия под чьими-то торопливыми шагами и запыхавшийся голос Васи: — Стой!

Следом за ним на пороге возникла Медь. Я на секунду остановилась. Правда, что я собираюсь делать? Драться? Но тут из лаборатории послышались знакомые голоса и звонкий смех Лиды.

И меня точно сорвало с катушек.

Я ворвалась в комнату, щурясь на слепящий верхний свет, и почти тут же налетела на Лиду. Она удивленно ахнула. И мягко улыбнулась мне. С такой теплотой, какую не дарят тем, чью семью разрушили накануне. И потому, наверное, в Лидиной улыбке мне почудилась издевка.

— Дура! — завопила я и что было силы толкнула ее в бок. Лида отлетела к лабораторному столу.

Послышался звон стекла, подоспевший Вася схватил меня за плечи и оттащил прочь. И в тот же миг я словно очнулась. Пелена спала с глаз. Я часто заморгала.

Увидела ошарашенную Лиду, потиравшую поясницу, разлитый реактив и блестящие осколки на полу.

— Успокоилась? — не удостоив меня даже взглядом, холодно бросил Лёня. Вытащив из-под раковины мусорное ведро, он веником сгребал в него то, что еще минуту назад было химическим мерным стаканом.

— Боевой гном, — беззлобно проговорила Лида, выковыривая стекло из порезанного пальца и слизывая кровь. Несколько капель упали на стол. Лёня заметил это. Спохватился, бросил веник.

— Щас-щас… Медь?

Но Медь уже была тут как тут и протягивала ему наполненную водой чашку. Я различила тонкий запах речной тины, обернулась на тумбу колодца в углу комнаты: как и предполагалось, крышка оказалась открыта.

— Спасибо.

— Рада стараться, Хранитель Скворцов.

Лёня развернулся к Лиде:

— Тебе помочь?

— Я сама.

Она поболтала рукой в воде, стряхнула лишние капли и вытерла целую и невредимую ладонь о халат. Я ахнула.

— Так она с ними! С Потусторонними!

— Она с нами, — жестко отрезал Лёня. — Точка.

Он забрал чашку, открыл кран и слил чуть розоватую воду. Шипящий поток унес ее в водосток.

— Она украла память о детях! Вы! Вы все тут!

— Успокойся. — Медь встала между нами в обманчиво расслабленной позе.

— А ты!.. — взвилась я. — Лицемерка! Сама только что говорила…

— Нельзя нападать со спины. Даже если очень хочется. Освоишь магию, поймешь.

— Да сдалась она мне!

— Меня не слушаешь, вон его послушай.

Я обернулась и заметила только что вошедшего в лабораторию Ярика. Он остановился в дверях с таким видом, точно посреди комнаты вдруг начал извергаться вулкан.

— Что у вас тут?

— Гражданская война, — сказал Лёня. — Уже все решили.

От бессильного гнева, растерянности и стыда мне захотелось разреветься. А еще лучше — провалиться сквозь пол.

Вася наконец отпустил мои плечи и несколько стыдливо отступил. Лёня внимательно поглядел на меня и сжалился:

— Покажи ей.

Лида нахмурилась. Улыбнулась странно:

— Ты думаешь, я правда это фотографирую?

— Блин, Лида. Да не так покажи!

Девушка спокойно кивнула, приблизилась и твердо взяла меня за руку прохладными пальцами.

— Тогда смотри.

Я хотела возмутиться, мол, что за цирк тут творится, но в тот же миг почувствовала… нет, увидела. Подсвеченные холодным светом стеклянные полки тянулись вправо и влево по стенам неизвестного помещения так далеко, насколько хватало взгляда. Каждую заполняли разноцветные шары, больше всего напоминавшие комки вычесанной шерсти, издалека похожей на облачка сахарной ваты. Чья-то память… Родителей и близких тех детей. Память всех, кто помогал им искать.

Я не успела сосчитать даже ряды, как Лида отняла руки и сама отступила на шаг назад.

— Теперь ты понимаешь? — спросила она. — Я не враг тебе. Все в порядке. Память в безопасности. Но сейчас, когда и так происходит незнамо что, нам не нужен шум. Пропавшие дети — всегда чья-то скорбь. А скорбь питает неживых. Сейчас нам особенно важно отрубить хотя бы этот источник. После того как все решится, мы…

— Ничего не решится, — с тихим отчаянием сказала я.

— Так. — Лёня хлопнул в ладоши, привлекая внимание. — Отставить. Умирать приказа не давали. В конце концов, пока все тихо. Вчера обсуждали. Ключа у них нет, а без него детям не грозит опасность. Доходчиво говорю? — Он обвел взглядом всех присутствующих, чуть задержался на мне и продолжил: — Давайте еще раз подумаем. У вас так хорошо получается. — В голосе не прозвучало ни капли насмешливости, и я чуть успокоилась.