Поўны збор твораў у чатырнаццаці тамах. Том 9

Полицаи наводили последний порядок под виселицей, Будила вытаскивал из-под Демчихи ящик, Рыбаку издали что-то прокричал Стась, и тот, догадавшись, отбросил к штакетнику чурбан из-под Сотникова. Когда он обернулся, Стась стоял напротив со своей обычной белозубой улыбкой на лице-маске. Глаза его, однако, оставались настороженно холодными.

— Гы-гы! Однако способный, падла!

— А ты думал! — буркнул Рыбак.

— И правильно! А что там — жалеть бандита! — осклабился Стась, и Рыбак вовсе смешался.

Постой, что это? О ком он? О Сотникове, что ли? Но при чем тут Рыбак? Разве это он? Он только придержал обрубок. И то по приказу полиции…

Возле повешенных встал часовой, остальные немцы начали строиться. Человек пять полицаев проворно разместились в хвосте колонны. Шеф СД и полиции безопасности мрачно наблюдал за построением. Фельдфебель в черных наушниках зычно подавал команды. Не зная, что делать, Рыбак отошел в сторону и стал на тротуаре.

— Ахтунг! Стильгестанген!

Колонна исполнительно замерла, фельдфебель повел по рядам свирепым командирским взглядом и наткнулся им на одинокую фигуру Рыбака на тротуаре. Он негромко о чем-то спросил у шефа, затем крикнул ему. Но Рыбак ничего не понял.

— Становись сзади! Быстро! — подсказал ему из строя Портнов.

В некотором замешательстве Рыбак стал в хвост колонны. Колонна двинулась по улице вниз. Рядом на тротуаре шарахались в стороны бредущие с повешения прохожие. Полные страха и ненависти взгляды людей сопровождали жандармов. С напряженным растерянным лицом сзади, сбиваясь с ноги, шел Рыбак.

Что же это получается? Что получается? Ведь надо бежать. Сейчас же… Сейчас… Вон за тем мосточком… Нет, может, дальше…

Но рядом, приотстав на полшага, шел Стась, и Рыбак лишь косился на него. Бежать здесь нельзя.

22

Колонна входит в знакомый уже двор СД и полиции безопасности, и строй здесь рассыпается. С шутками и выкриками немцы начинают закуривать, толкаться. Несколько человек подходят к Рыбаку и грубовато, хотя и беззлобно, пинают его, хлопают по плечам. Но Рыбак не обращает на них внимание, он оглядывается по сторонам. Тушка овцы в углу уже освежевана, ее снимают с сука и уносят в помещение. Из уборной в углу двора, подпоясываясь, выходит немец. Рыбак украдкой вдруг делает несколько шагов к ней, но его тут же окликает Стась:

— Ты куда?

— Я счас. На минутку…

Рыбак входит в тесную уборную и быстро закрывается на крючок. Начинает лихорадочно обшаривать доски задней стены. Одна вроде поддается, он отдирает ее и с усилием протискивается коленом, затем плечом. Это дается ему нелегко, но наконец он просовывает голову и вдруг замирает в испуге: неподалеку, делая свое дело, с винтовками за плечами стоят два немца.

Рыбак с не меньшим усилием осторожно протискивается назад, задвигает доску. На лице его — выражение полного отчаяния. На минуту он замирает, решая, что делать и не находя ничего.

И тут со двора доносится голос Стася:

— Ну, ты долго там?

— Счас, счас…

Лихорадочным движением рук Рыбак начинает пробовать прочность перекладины вверху, за которую можно засунуть веревку. Но веревки нет. Он расстегивает полушубок, хватается за брюки, но и ремешка тоже нет.

Черт, неужели нельзя и умереть? Неужели и умереть нельзя? Да что же это такое?..

В этот момент раздается громкий стук в дверь и настойчивый голос Стася:

— А ну выходи: шеф зовет! Быстро!!

Взгляд Рыбака в совершенной растерянности скользит по доскам уборной, опускается вниз. На лице его замешательство, в глазах безысходность.

Выхода для него нет.

[1972 г.]

Волчья стая

Привокзальная площадь большого города, запруженная потоком пассажиров из только что пришедшего поезда. В этом потоке не спеша идет пожилой человек, одетый в темный костюм и до воротника застегнутую сорочку без галстука. В единственной руке он держит небольшой чемоданчик, на его голове — серая кепка. Это Левчук. Он осматривается по сторонам, рассеянно скользит взглядом по лицам встречных прохожих. У киоска «Союзпечати» останавливает человека с газетой.

— Скажи… Скажите, пожалуйста, как попасть на улицу Космонавтов?

Человек окидывает его недоуменным взглядом и вспоминает после недолгой паузы:

— Космонавтов, Космонавтов… — Он оглядывается на стоянку автобусов. — Вон садитесь на автобус. В семерку. Доедете до площади, там перейдете на другую сторону и пересядете в одиннадцатый. Одиннадцатым проедете две остановки, а там спросите. Там пройти метров двести.

— Это далеко?

— Да ну — какое далеко! Может, километра два, не больше.

— Ну, два — это ерунда, — обрадованно говорит Левчук. — Два что же ехать.