Повелитель драконов

Впрочем, герцог предупреждал, что с его капитаном лучше говорить, когда у того перестанет болеть голова. Сухо кивнув свидетелям ссоры, Анна вернулась в замок, намереваясь строго отчитать Сару, но не успела. Негодующая Бекки зло проинформировала госпожу, что сестра уехала после того, как пьяный капитан покушался на ее добродетель.

Анна недоверчиво взглянула на кухарку, сомневаясь в ее словах. Вполне возможно, пьяный Гарет ущипнул Сару за внушительный зад, что та расценила как ущерб репутации. Или это был повод, чтобы уехать из замка. Почему-то Анне казалось, что второй вариант более правдоподобный. Тем не менее она пообещала кухарке переговорить с герцогом по поводу поведения его людей, после чего направилась к себе, когда ее настиг лорд Блеквуд.

– Доброе утро, миледи! – сенешаль замка почтительно поклонился. Уна, стоявшая рядом с отцом, сделала реверанс, как если бы приветствовала королеву.

– Рада видеть вас в добром здравии, милорд! – отозвалась Анна.

Лорд Блеквуд ей всегда нравился. Спокойный, рассудительный, он доброжелательно отнесся к юной жене лорда Ская и всегда старался помочь. Если бы не он, жизнь в замке была бы невыносимой.

– Я хотел лично поблагодарить вас за то, что спасли меня от плахи! – сенешаль опустился на одно колено и взял руку Анны. – Я ваш должник, миледи!

– Встаньте, милорд! Ваша признательность неуместна. Я всего лишь сделала то, что была должна, – она улыбнулась. – Благодарите его величество, это было его решение о помиловании.

Лорд Блеквуд покачал головой:

– Герцог Амьенский рассказала мне об условии, которое король выставил вам!

– Вот как? – Анна в досаде прикусила губу. – Вы виделись с ним?

– Да, сегодня утром я имел обстоятельный разговор с милордом.

Она кивнула. Стало быть, Раймон вернулся, но не стал заходить к жене. Неудивительно после того, что произошло ночью. Она вспомнила потемневшие от страсти глаза Повелителя драконов, его жаркое дыхание. По коже пробежали мурашки. Не желая выдавать себя, Анна опустила взгляд, делая вид, что расправляет рубашку, сбившуюся под шнуровкой.

– Мы пришли к выводу, что мне лучше вернуться в свое имение, – продолжил лорд Блеквуд. Анна замерла и недоверчиво посмотрела на сенешаля.

– Вы… вы покинете меня, милорд?

– Увы, так будет лучше для всех, миледи, – он грустно улыбнулся. – Говоря по правде, я слишком стар и хочу насладиться покоем!

– Да, конечно, – в носу защипало, и Анна моргнула, прогоняя непрошенные слезы. – Вы заберете Уну с собой?

Она взглянула на гарьярду.

– Зависит от вашего решения, миледи! Я желал бы ее оставить, но, возможно, вы не захотите видеть около себя дочь предателя.

– Что за глупости! – воскликнула Анна, заметив, что девочка потупилась. – Лорд Скай затеял этот мятеж, а вы, связанные клятвой, не могли не подчиниться ему!

– Я мог не давать эту клятву, как и другие!

– И тогда ваша голова висела бы над воротами вашего замка!

– А так она могла висеть и над воротами вашего, – лорд Блеквуд развел руками. – Выбор был невелик. Но что толку говорить о том, что могло бы быть? В любом случае, миледи, герцог – прекрасный человек, и я желаю вам счастья в этом браке.

Анна взглянула на сенешаля, гадая, что ему известно об отношениях между ней и Джонатаном Скаем.

– Миледи, вы… вы оставите меня в замке? – дрожащим голоском спросила Уна. Анна заколебалась. Она привязалась к девочке и с удовольствием опекала ее, как и положено госпоже по отношению к дочери вассала, но, с другой стороны, возможно, лорд Блеквуд нуждался в дочери…

– Ступай к остальным, скажи Фелисити, что этот день ты проведешь с отцом! – распорядилась она.

– О, миледи! – девочка порывисто обняла госпожу и сразу же отскочила, смущенная своим поступком.

– Я еще ничего не решила! Ступай! – она дождалась, пока девочка скроется из виду и потом повернулась к почтительно замершему сенешалю. – Кажется, дождь закончился. Почему бы нам не прогуляться во внутреннем дворе?

– Как пожелаете! – поклонился он.

Анна кивнула и сделала знак следовать за ней. Сопровождаемые охраной они вышли во внутренний двор, где совсем недавно цвели розы. Обожжённые ветки убрали, а сами клумбы перекопали, готовя на следующий год. Лорд Блеквуд с сожалением взглянул на темные комья земли.

– И они погибли?

– Да, – герцогиня горько усмехнулась.

– Пепел драконов слишком горяч для капризных цветов, – заметил сенешаль. – Вы, должно быть, сожалеете об этой потере?

Она повела плечом, избегая сочувствующего взгляда спутника:

– Это всего лишь розы.

– Но вы их любили…

– Неважно, – Анна приказала стражникам остаться у двери.

– Вы собирались говорить со мной. И не о клумбах, – напомнил ей сенешаль, когда они отошли так, чтобы их не было слышно.

Герцогиня кивнула.

– Лорд Блеквуд, я очень люблю Уну и привязалась к ней, но… – она решилась. – Вы знаете, что она влюбилась?

– В рыжеволосого оруженосца вашего мужа? – улыбнулся он. – Да, она призналась мне в этом, как и в том, что целовалась с ним на чердаке.