Повесть о граффах

– С троекратно усиленной охраной, я полагаю? – уточнил Август. Все граффы уставились на него, но левитант смущаться не собирался: – А что? За эту осень Белый аурум своровали аж дважды. Чем не повод для усиления безопасности?

– Вы правы, господин Ческоль, – ответил ему детектив холодно. – Охрана Белого аурума должна быть улучшена. Смею вас заверить, что отныне она будет таковой.

– Но как же все-таки пилигримам удалось украсть Белый аурум? – прямолинейно спросила Ирвелин. Ей так хотелось узнать всю цепь событий, что правилами приличия ей пришлось пренебречь так же, как и Августу. Ирвелин даже показалось, что Ид Харш сдерживался изо всех сил, чтобы не развернуться и не зашагать к воротам.

– Я пришел сюда не для того, чтобы удовлетворять ваше любопытство, – произнес он. – Мне необходимо задать вам вопросы по делу и сообщить…

– Со всем уважением, детектив Харш, – вышел вперед Филипп, – но мне кажется, что мы имеем право знать обстоятельства дела. Ведь мы поспособствовали возвращению Белого аурума во дворец.

Четыре пары загоревшихся глаз уставились на сыщика. Харш встретился взглядом с Филиппом и, не выдав ни единой эмоции, выговорил:

– Ладно. Я расскажу, что нам удалось разузнать, но только в общих чертах. Информация эта конфиденциальна, но поскольку вы, господин Кроунроул, заинтересованы в том, чтобы она таковой и оставалась, не меньше нас, кое-чем я могу поделиться.

Рассказчик из Ида Харша получился отнюдь не такой приятный, как из Августа, – надменные нотки в его голосе резали слух, – но его слушателей это волновало не больше, чем садовник-левитант, махающий лопатой неподалеку.

Для того чтобы украсть Белый аурум из Мартовского дворца, ворам нужно было решить две проблемы. Первая – как обойти дворцовую стражу по периметру и стражника-отражателя в галерее. Вторая – как вскрыть знаменитый замок без ключа.

К первой проблеме воры применили тактику достаточно скрупулезную. Вместо того чтобы выдумывать, как обойти стражника-отражателя, они внедрили на эту должность своего. Только Прут Кремини никогда не был отражателем. Его ипостась – иллюзионист.

– Как он смог стать дворцовым отражателем, будучи не отражателем? – озвучил общий вопрос Филипп. Он не понаслышке знал, подумала Ирвелин, насколько отбор в стражу дворца взыскательный.

– А вот как, господин Кроунроул. Мы с моим помощником Чватом Алливутом досконально изучили отчет о процедуре принятия Прута Кремини на должность стражника, и вот что мы обнаружили. Наш лже-отражатель проходил в июне собеседование дважды. В первый раз, по его словам, ему нездоровилось, и в должности ему отказали. А во второй раз по наставлению коллегии на собеседовании присутствовал некий лекарь – якобы для того, чтобы вовремя предотвратить приступ у Кремини. Как по мне, эта история шита белыми нитками.

Ид Харш многозначительно посмотрел на своих слушателей.

– Вы думаете, что… – начала Ирвелин, но осеклась.

– Да, я думаю, что вместо Прута Кремини экзамен сдавал лекарь, который и был настоящим отражателем. Я полагаю, господин Кремини впустую крутил руками, делая вид, что создает отражательные монолиты, тогда как лекарь делал за него всю работу. В отчете указано, что лекарь был кукловодом, и вот здесь мы встречаем первую неувязку…

– При входе в экзаменационный зал каждого граффа проверяют на ипостась, – пояснил за детектива Филипп.

– Верно. Согласно процедуре, коллегия должна была проверить и Кремини, и лекаря, и всех своих членов на ипостась. Если по какой-то причине лекарь обошел проверку – это грубое нарушение устава. Этот момент мы выясняем.

Ирвелин заприметила вторую неувязку:

– Вы сказали, что экзамен Прут Кремини сдавал в июне. Но как же его приняли сразу на такой высокий пост – дворцового отражателя при Белом ауруме?

– Его приняли, потому что Кремини, то есть на самом деле подставной лекарь, смог продемонстрировать исключительный уровень мастерства. Грандиозный. Двадцать третья степень ипостаси. По итогам экзамена он был лучше, чем все нынешние отражатели дворца. Он смог создать двойной монолит, сквозь который не смог пройти ни один экзаменатор.

Ирвелин ахнула. Двойной монолит. Высший пилотаж отражателя.

– Неужели за столько месяцев обман лже-отражателя никто не раскрыл? Он же во дворце работал, а не в какой-нибудь прачечной, – сомневалась Мира.

– К сожалению, госпожа Шаас, это так. Обман не раскрыли. Полагаю, что и здесь секрет кроется в скрупулезном подходе наших воров. Среди всей сторожевой братии Прут Кремини зарекомендовал себя как отшельник, ни с кем не общался, ни с кем не выходил выпить после долгой смены. Все знали о его исключительной степени ипостаси, а гениев в нашем обществе принято опасаться. Умный ход. К слову, именно вы, господин Кроунроул, навели меня на эту мысль.

Филипп ответил лишь быстрым кивком. Он знал Прута Кремини совсем недолго, но о его отстраненности был наслышан.

– Допустим, одну проблему они решили. С середины лета у стеклянного куба с Белым аурумом стоял подставной отражатель, – изложил Август, демонстративно загибая палец. – А как они поступили с остальными?