Повесть о граффах

– Стеклянный куб не меняли уже пятнадцать лет. Поскольку полиция думала, что дело в замке и ключе для него, после прошлой кражи был переплавлен только замок. Стекло осталось прежним. Поэтому – да, господин Кроунроул, я допускаю, что нынешние воры использовали метод Емельяна Баулин. При помощи дара кукловода они воздействовали на стекло куба. Каким именно было это воздействие – полиция выясняет.

Ирвелин догадывалась, каким могло быть это воздействие. Ее осенило сразу, как только Ид Харш сказал им о замене отцом самого стекла. В ее потрепанном рюкзаке до сих пор лежал карманный метроном из лавки Олли Плунецки. Несколько дней тому назад, на кухне «Вилья-Марципана», метроном выпал из ее рюкзака и треснул, на его боковине появилась продолговатая трещина. Чудо ли, но этой трещины больше нет, она затянулась, подобно царапине на коже. Хоть Олли Плунецки и оказался плутом с непомерно раздувшимся эго, но во всем, что касалось товара его лавки, он не обманывал. Карманный метроном действительно был наделен способностью к регенерации, как и стекло, под которым хранился Белый аурум.

Если Емельян Баулин создал стекло, подвластное кукловодам, то в день кражи Белого аурума часть стеклянного куба была разбита, а камень был вынут через возникшую дыру. Но насколько же кукловод должен быть подкован в своей ипостаси, чтобы стекло на кубе восстановилось так быстро, что ни один из служащих дворца не успел заметить порчи?

Своими заключениями Ирвелин делиться не стала. Сначала она все обсудит с отцом…

– А каким образом пилигримы могли пронюхать про стекло? Про то, что оно подвергается оживлению, – сквозь поток размышлений услышала она Августа, и ее прорвало:

– Мой отец никому не раскрывал своего метода! – заявила Ирвелин во всеуслышание. – Он не является сообщником пилигримов.

Ид Харш остановился между двумя особенно снежными пихтами и сверху вниз взглянул на девушку-отражателя.

– Вашего отца, госпожа Баулин, в недавней краже я не обвиняю, но вы забываете, что тринадцать лет назад у него тоже были сообщники. Иллюзионист и кукловод. А вот о них нам ничего не известно, кроме имен и точной даты их депортации. Нет, господин Ческоль, их имена раскрывать вам я не имею права.

Август заметался по аллее и несколько раз обронил в снег свою шапку.

– Хорошо, – бросил он, – допустим, что у Прута Кремини в сообщниках был кукловод. Кто он? Та девушка, подмастерье Олли Плунецки?

– Нет, – ответил Харш, зашагав дальше. – О нанятом Олли подмастерье воры узнали куда позже, ведь похитили они его как раз по незнанию – Олли Плунецки всех одурачил. А Прут Кремини похищал Белый аурум с другим кукловодом, его личность нам неизвестна.

– А вам удалось ее найти? Эту девушку, что была подмастерье? – спросила Ирвелин.

Харш отрицательно крутанул головой.

– Когда офицеры пришли на Скользкий бульвар к лавке Плунецки, та лачуга, где она проживала, была пуста. Ни девушки, ни куклы в костюме шута. Нам удалось найти только записку, которую девушка оставила для Плунецки. В ней она сообщала о своем увольнении.

Не успел детектив договорить, как Август пульнул в него следующие вопросы:

– Как воры смогли вынести Белый аурум из дворца? Как миновали стражу? Камень такого размера, как Белый аурум, обязательно бы заметили!

Здесь стало ясно, к кому из всей четверки Ид Харш испытывал бóльшую неприязнь. От сгустившихся бровей его лицо накрылось тенью. Сбитый с полуслова, отвечать он не спешил, а когда снизошел таки до ответа, всячески избегал Августа вниманием.

– Напомню вам, господин Ческоль, что я могу лишь предполагать и допускать. Да, у меня есть мысли и на этот счет. Поскольку мы знаем, что Емельян Баулин брал с собой кукловода и иллюзиониста…

– Иллюзия пустоты, – сказал Филипп словно сам себе. – Когда пилигримы вынули Белый аурум из стеклянного куба, камень взял иллюзионист.

– Прут Кремини? – выдвинула догадку Мира.

– Нет, – отрезал Харш. – Прут Кремини должен был остаться в галерее, чтобы сохранять иллюзию присутствия Белого аурума в стеклянном кубе. Камень взял другой иллюзионист, второй. И применил к краденому камню иллюзию пустоты. Думаю, мне не стоит рассказывать вам, насколько уникальна подобного плана иллюзия.

– И второй иллюзионист вместе с кукловодом вышли из дворца под ручку с монтажниками, – закончил, сияя, Август.

Мира восторг левитанта не разделяла. Она хмуро глядела перед собой и пыталась все сопоставить.

– Если Белый аурум был украден заранее, – протараторила она, – тогда что же произошло в сам День Ола?

– Крайне своевременный вопрос, госпожа Шаас. Что же произошло в День Ола? – Харш выдержал драматичную паузу. – Мой ответ – ничего. Ко Дню Ола стеклянный куб был уже пуст, Прут Кремини занимал свой пост и исправно держал иллюзию Белого аурума.

– Но как же нападение на Прута Кремини? Или это инсценировка? Я была там, видела Кремини почти сразу после нападения, из его ушей текла кровь…