Повесть о Предславе

Весной, когда потеплело и зацвели в садах первые цветы, стала Предслава выводить крохотного княжича за ворота дворца. Ходила, ведя Конрада за руку, по дощатым улицам ремесленных слобод, по набережной стремительной Влтавы. Ребёнок любил смотреть, как шумят на Кампе Сововы мельницы, и стоять на мосту, взирая сверху на пенящийся речной поток.

– Река… мост, – с умильной улыбкой объясняла Предслава.

Почему-то здесь, на посаде, среди незнакомых, но приветливых людей – гончаров, плотников, кузнецов, – было ей намного спокойней, чем во дворце, в котором без конца интриговали меж собой паны и их жёны. Куда-то подевался Володарь, чему она была и рада, но и беспокоилась – не замыслил ли лихой воевода что-нибудь недоброе. Горазд был Володарь на всякое пакостное дело – в этом дочь Владимира убедилась давно, ещё со времён киевской осады.

Не было вестей и от Матеи. Хоть и писала ему, просила приехать в Прагу, мыслила показать сына, но как в воду канул кузнец-медник. И стучали в голове молодой женщины вещие слова кудесницы Майи: «Оставит он тебя, и тем самым и тебя, и себя, и сына твоего спасёт».

На время любовь-страсть, любовь-обожание и любовь-восхищение, какие вызывал в душе её Матея Хорват, отошли в сторону и сменились любовью к своему чаду и заботой о нём. А ещё – знала, чуяла сердцем княгиня – ожидают её большие и трудные дела.

Уже в разгар лета, когда установилась над Прагой невыносимая жара, в сопровождении пышной свиты из владык и придворных женщин, взяв с собой и сына, в просторном крытом возке отправилась Предслава в землю угров, намереваясь повидать сестру.

Долог был путь, везла с собой Предслава обозы с едой и подарками угорским вельможам и князьям. В отдельном ларце покоился дорогой шёлковый антиминс[204] с зашитыми в него мощами святого Бенедикта – дар епископу Бонифертию. Илитон[205] для этого антиминса Предслава пошила сама, щедро украсив серебряными нитями.

Перевалили путники Моравские холмы, погостили в маленьком деревянном Брно, только недавно освобождённом от ляшского засилья, затем стали медленно, не торопясь, двигаться берегом Моравы и так достигли угорских пределов.

В Эстергоме, раскинувшемся на Вишеградских холмах на правом берегу Дуная, напротив устья стремительного Грона, ожидала молодую княгиню торжественная встреча с первыми духовными лицами Угрии. В глазах пестрело от разноцветья и разнообразия одежд. Предслава даже пожалела в эти часы, что взяла с собой Конрада: такого маленького ребёнка долгий путь и все эти приёмы, на каждом из которых получал он благословение от очередного прелата, могли сильно утомить. Впрочем, покуда сын её мирно спал в покоях, которые им предоставил Эстергомский архиепископ.

От отца Бонифертия и других прелатов Предслава много узнала об устройстве Угорской земли, о том, какие порядки установил здесь первый христианский король мадьяр Иштван.

– Вся земля наша поделена на особые области – комитаты, – рассказывал Бонифертий. – В каждом комитате замок стоит укреплённый – вар. В замке таком наместник королевский сидит – ишпан. Творит он суд в области своей, налоги собирает. Под рукой у него в том же замке живут воины-иобагионы, охраняют они замок и сопредельные земли от чужеземных разорений да от разбойничьих шаек. Землю же пашут на замковых землях удворники – люди свободные лично, но обязанные нести повинности.

– А старые родовые поместья? – вопрошала Предслава. – Там, где родичи короля сидят? Они как?

– Они тоже есть в нашей земле. Не все, конечно, довольны сложившимися порядками. Не спешат многие родичи королевские изъявить покорность свою. Бунтуют порой. Не так давно поднимал оружие супротив короля дядя его, Коппань. Побоище кровопролитное было, к скорби и ужасу добрых христиан. Слава Христу, осилил король Коппаня. Сам дядя крамольный голову в сече сложил. Другие же сидят покуда тихо – и Вазул, и Кабар Аба, и Айтонь с Дьюлою. Обширные у них владения, но с королевским доменом несравнимы. Раздаёт земли король служивым людям – мелким дворянам, баронам, опирается на них. Ну и прелаты не последнее слово имеют в совете королевском. Мы вместе с ишпанами и законы принимаем, и наиболее важные решенья. Порядок ныне воцарился в нашей земле. А чтоб укрепить его, охотно принимает государь на службу иноземцев – швабов, итальянцев, славян, печенегов даже. Ими также сильно королевство мадьяр.

Обстоятельный разговор с Бонифертием состоялся в одном из многочисленных покоев архиепископского дворца. Сидела Предслава в обитом бархатом кресле, смотрела на худое морщинистое лицо Бонифертия, жадно слушала его и… училась. Вот именно так, казалось ей, и надо управлять страной. Чтобы порядок был, мир, покой, чтоб всех устраивала власть. И сборщики налогов не злоупотребляли бы, и эти самые удворники работали бы на земле добросовестно, и чтоб воины в замке постоянно находились.