Повесть об Андаманах

Эдуард Мэн сначала не осознавал размеров распространившейся болезни, но когда понял, то (следует отдать ему должное!) старался сделать все от него зависящее, чтобы помешать ее дальнейшему распространению. Но было уже поздно. Бороться с сифилисом мешали также обычаи и привычки аборигенов. Андаманцы терпеть не могли сегрегации, поэтому очень трудно было изолировать больных от здоровых. Болезнь распространялась все больше еще и потому, что среди женщин существовал обычай кормить грудью чужого ребенка. К тому же все андаманцы без исключения не желали лечиться. Они предпочитали оставаться в своих лачугах, но только не жить в «доме для андаманцев» и проходить там курс лечения. Аборигены обычно спали все вместе, и инфекция распространялась через царапины, порезы и болячки. Тем временем болезнь приняла такие размеры, что практически на Больших Андаманах не осталось ни одного не зараженного аборигена.

Получив под начало ««дома для андаманцев», Мэн отдал приказ аборигенам, проживающим в них, носить одежду. Этот приказ был отдан совсем не из тех соображений, что одежда послужит в какой-то мере защитой от инфекции, просто вид обнаженного аборигена, видите ли, был оскорбителен для европейца. Мэн запретил также выдавать аборигенам ром. Он хотел, чтобы они пили только чай. Тогда они пристрастились к опиуму, ставшему еще одной причиной их вымирания. (В настоящее время, очевидно в результате этого пуританского приказа, аборигены настолько привыкли к опиуму, что, несмотря на полицейский надзор и изоляцию, оставшиеся 24 андаманца с маленького острова Стрейт все-таки как-то ухитряются добывать опиум.)

Пока Мэн отчаянно сражался с сифилисом, вспыхнула эпидемия трахомы. В результате многие аборигены ослепли или частично потеряли зрение. Мэн заболел тоже. Очевидно, он заразился, ухаживая за больными. И в довершение всего в марте 1877 года разразилась эпидемия кори. Сначала заболели жители поселения. Видно, кто-то завез корь из Индии. Первыми заболели несколько мальчиков в андаманском детском приюте на острове Росс. Болезнь распространялась как лесной пожар, а поскольку ранее никто из аборигенов ею не болел, то иммунитет отсутствовал, и они умирали сотнями. Мэн пытался установить для больных карантин, но безуспешно. По некоторым оценкам, половина, если не две трети андаманского населения на Больших Андаманах скончались от кори. Эдуард Мэн отметил интересный факт: полные, высокие андаманцы тяжело переносили корь, а худые и низкорослые сопротивлялись болезни лучше, и многие из них выжили.

Хотя Мэн был очень занят борьбой с сифилисом и последствиями эпидемий трахомы — и кори, однако он все-таки нашел время для поездки к андаманцам, живущим на севере, с которыми до этих пор контакт был налажен плохо. В мае 1877 года, а затем в марте 1878 года на судах «Энтерпрайз» и «Райфлмэн» он объехал острова и собственными глазами увидел плачевную картину последствий эпидемий. На некоторые острова ему удалось высадиться и передать подарки племенам, населяющим эти места, а иногда даже уговорить аборигенов подняться на судно и там получить дары. Мэн старался способствовать укреплению дружественных отношений между северными племенами и британской администрацией. Его работа получила признание. В одном из своих докладов генерал Баруэлл писал, что благодаря в основном усилиям и такту Э. Мэна был достигнут прогресс в отношениях с разными племенами. Правительство Индии в одной из своих резолюций отмечало, что отношения администрации с андаманцами улучшились и в этой области следует особо отметить большие заслуги Мэна.

В результате «улучшения отношений» андаманцы были почти полностью «укрощены», так как их некогда многочисленное население на архипелаге уже в 1891 году стояло на грани полного исчезновения в результате насильственного изменения их образа жизни. К тому же они были сильно истощены завезенными с материка заразными болезнями.

ЕЩЕ ОБ ОНГЕ

Джаравы и сентинелы продолжали занимать враждебную позицию по отношению к поселенцам, лишь с онге в конце концов англичанам удалось завязать подобие дружеских отношений. Для того чтобы проследить этот процесс, следует вернуться к 1867 году. До того времени онге, жившим на Малом Андамане, удавалось избегать внимания англичан, ведь остров фактически недосягаем. Море там неспокойное, так как чувствуется сильное влияние прибоя, и до недавнего времени не было пристаней. Даже доктор Фредерик Джон Муат, подбиравший удобное место для поселения каторжан в 1857 году, не сделал ни одной попытки высадиться на Малом Андамане.