Читаем Повести разных лет полностью

Ч а р л з  А л л е н. Мистер Уоллес!

У о л л е с. Давно ты в Европе?

Ч а р л з  А л л е н. Мистер Уоллес, помогите мне! Только вы это можете сделать… Только вы.

У о л л е с. Что с тобой, Чарли? Ты нездоров?

М - р  А л л е н. Мы оба здоровы. Покорно благодарим, сэр.

У о л л е с (пристально смотрит на него). Понимаю. Вы оба пьяны, друзья.

Ч а р л з  А л л е н. Как можете вы так шутить? Уйди, отец! Прошу выслушать меня. Несколько лет назад я написал отвратительные слова о докторе Дарвине…

У о л л е с. Вот как! И о нем также?

Ч а р л з  А л л е н. Я хочу сейчас упасть перед ним на колени, сказать, что я изменился, до меня дошла его слава… и я прочитал его книгу…

У о л л е с. Неужели ты прочитал?

Ч а р л з  А л л е н. Я хочу проповедовать его учение дикарям, как раньше я проповедовал Библию. Пусть он мне это позволит…

Уоллес свистит.

М - р  А л л е н (всхлипнув). Молодец, Чарли! Горжусь тобой!

У о л л е с (холодно). Отцовская гордость. Это похвально, но не будете ли добры отойти и сесть вон там, в кресло.

М - р  А л л е н. Что вы, сэр, это  е г о  кресло! Доктора Дарвина!

У о л л е с. Доктора Дарвина? Разве он здесь?

М-р Аллен кивает головой.

Чарлз, это верно? Он действительно здесь? Он придет сюда?

Ч а р л з  А л л е н. Отец говорит, что узнал его кресло.

М - р  А л л е н. Когда в прошлом году я чинил его заднюю правую ножку…

У о л л е с. Ступайте, друзья. Осторожно правой ногой, мистер Аллен…

М-р Аллен уходит, Чарлз остается.

Ч а р л з  А л л е н. Должно быть, я высказался неясно… Я не договорил…

У о л л е с. Нет, Чарлз, ты сказал достаточно. Вполне достаточно для того, чтобы я тебя понял и твердо ответил. Держись подальше от науки! Держись подальше от доктора Дарвина! Держись подальше от меня, Чарли!

Ч а р л з  А л л е н (растерянно). Почему? Почему?

У о л л е с. Видишь ли, по странной случайности мы все трое не доверяем людям, которые могут летать от нас и к нам с легкостью мячика. Это дешево стоит, Чарли. Мы говорим тебе: «Аут! Вон из игры!»

Пауза.

Ч а р л з  А л л е н. Вы еще услышите обо мне. Вы пожалеете, что меня оттолкнули. (Уходит.)

У о л л е с. По правде сказать, меня больше заботит, не оттолкнет ли меня доктор Дарвин… Мы с ним так чудесно столкнулись в жизни. И после этого не верить в судьбу? Верить лишь в естественный отбор? (Садится в кресло.) Что дальше? Ждать, и все решится раньше, чем я появлюсь в Лондоне. А когда-то я так мечтал появиться там в новой роли… Альфред Уоллес — знаменитый ученый! (Громко смеется.) На сколько Дарвин старше меня? На двадцать лет? Да, стало быть, все дело в этих двадцати годах работы. Значит, будем сидеть и ждать. И смотреть в ту сторону, где я провел бобылем восемь лет. Мне рано еще смотреть на свою страну. Пусть она меня извинит, что я сижу к ней спиной.

Из-за мыса показываются  Д а р в и н  и  Г у к е р.

Г у к е р. Корабль на рейде.

Д а р в и н. Как в тот раз, когда мы провожали Уоллеса. (Останавливается, увидев сидящего в кресле Уоллеса.)

Г у к е р. Что?

Дарвин указывает ему на кресло.

У о л л е с (встает и идет к Дарвину). Доктор Дарвин, я приехал затем, чтобы просить для себя единственной привилегии: позвольте мне считать себя  п е р в ы м  дарвинистом.

Пауза.

Г у к е р. Дарвин! (Поспешно придвигает ему кресло.)

Д а р в и н. Да. Извините. (Опускается в кресло.)

У о л л е с. Вы извините меня, доктор Дарвин! Будь я забыт и проклят, если я хотел… Я совершенно забыл, что не все такие быки, как я…

Пауза.

Д а р в и н. Если бы вы знали, как я ждал этой встречи!

У о л л е с. А я? Я, кажется, готов был плыть вот так, в чем есть, через океан…

Дарвин поднимается и протягивает ему руку. Уоллес смущен.

Что со мной? Я совершенно там одичал… (С горячностью жмет Дарвину руку. Беспокойно.) Я не причинил вам боли?

Д а р в и н. Вы думаете, я уж совсем как маргаритка? Право, меня не так легко смять…

У о л л е с. Совестно сказать, я ждал этого рукопожатия. И мы обменяемся, говорил я себе, тем крепким рукопожатием, которое так много значит для англичанина…

Д а р в и н (добродушно). Можете повторить это удовольствие. Доктор Джозеф Гукер — мистер Альфред Уоллес.

Те с увлечением пожимают друг другу руки.

Г у к е р. Мистер Уоллес, я так много хотел бы сказать вам…

Д а р в и н. Но знаю, что ничего не скажу! Это обычная увертка Гукера. Но почему вы-то молчали, мистер Уоллес? Я уж бог знает что начал думать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
Адмирал Колчак. «Преступление и наказание» Верховного правителя России
Адмирал Колчак. «Преступление и наказание» Верховного правителя России

Споры об адмирале Колчаке не утихают вот уже почти столетие – одни утверждают, что он был выдающимся флотоводцем, ученым-океанографом и полярным исследователем, другие столь же упорно называют его предателем, завербованным британской разведкой и проводившим «белый террор» против мирного гражданского населения.В этой книге известный историк Белого движения, доктор исторических наук, профессор МГПУ, развенчивает как устоявшиеся мифы, домыслы, так и откровенные фальсификации о Верховном правителе Российского государства, отвечая на самые сложные и спорные вопросы. Как произошел переворот 18 ноября 1918 года в Омске, после которого военный и морской министр Колчак стал не только Верховным главнокомандующим Русской армией, но и Верховным правителем? Обладало ли его правительство легальным статусом государственной власти? Какова была репрессивная политика колчаковских властей и как подавлялись восстания против Колчака? Как определялось «военное положение» в условиях Гражданской войны? Как следует классифицировать «преступления против мира и человечности» и «военные преступления» при оценке действий Белого движения? Наконец, имел ли право Иркутский ревком без суда расстрелять Колчака и есть ли основания для посмертной реабилитации Адмирала?

Василий Жанович Цветков

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза