Повествование о жизни Фредерика Дугласа, американского раба, написанное им самим

Ораторские выступления в США в XIX веке были наиболее распространенной и общедоступной формой популяризации политических, религиозных и просветительских идей. Многие выдающиеся личности этого периода в американской истории приобрели известность благодаря искусству устного общения с публикой. Среди тех, чей ораторский талант был высоко оценен современниками, стоят имена политиков Даниэля Уэбстера, Джона Кэлхауна и Генри Клея, религиозных деятелей Уильяма Э. Чаннинга и Чарльза Г. Финни, представителей интеллектуальной элиты Ральфа У. Эмерсона, Маргарет Фуллер и Генри Д. Торо, аболиционистов Уэнделла Филлипса, Соджорнер Трут и Фредерика Дугласа. Характерно, что путь в литературу для Ф. Дугласа начался именно с ораторских выступлений на антирабовладельческих митингах 1840-х годов.

Практика аболиционистского движения включала в себя не только организацию побегов рабов из рабовладельческих штатов на Север по так называемой «тайной железной дороге», помощь в обустройстве беглых и поддержку их на местах, издание и распространение пропагандистской литературы, но и проведение различного рода массовых митингов и собраний, на которых аболиционисты пытались внедрить в общественное сознание идеи свободы и равенства людей всех цветов кожи. В качестве живой иллюстрации рабства они предполагали и участие в митингах бывших рабов, чьи свидетельства из первых уст служили бы публике несомненным доказательством бесчеловечности рабовладельческой системы. «Общественность с нетерпением жаждет, – сообщал в одном из писем генеральный агент Массачусетсского антирабовладельческого общества, лектор-аболиционист Д. Коллинз, – выступлений негров, в особенности рабов. Их выступления соберут большую аудиторию… Было бы очень хорошо привлечь некоторое количество способных лекторов-негров»[30]. И действительно, редкий митинг той поры обходился без выступления этих «живых аргументов». Не избежал этой участи и Фредерик Дуглас, чей яркий, захватывающий рассказ о своей жизни в неволе, многократно повторяемый на митингах и собраниях, привлек к нему внимание общественности и сделал его имя известным в аболиционистских кругах.

Как мы уже говорили, Дуглас не без помощи аболиционистов бежал на Север в 1838 году. Однако прошло долгих три года, пока Дугласа, прежде почти не выступавшего перед аудиторией, не побудили выйти к ораторской трибуне на съезде антирабовладельческого общества в г. Нантакет в 1841 году. Как позже признавал сам Дуглас, «это было тяжелое испытание, и я принял его без желания»[31]. Здесь же У. Л. Гаррисон[32], впечатленный интеллектом молодого мулата, предложил ему стать агентом Массачусетсского антирабовладельческого общества, а Д. Коллинз, нацеливая беглого раба на участие в митингах и дискуссиях, сказал ему: «Дайте нам факты, а о философии мы позаботимся»[33].

С этого выступления Дугласа и начинается творческая история его первой автобиографической книги – «Повествование о жизни Фредерика Дугласа, американского раба, написанное им самим» (далее – «Повествование»), – опубликованной в 1845 году. Путь к ней занял четыре года и был наполнен углубленным самообразованием беглеца, еще в рабстве овладевшего грамотой, его знакомством с трудами представителей современной политической мысли, лучшими произведениями американской и европейской литературы, активной ораторской практикой.

Современный исследователь биографии Дугласа Д. Миллер указывал: «В жизни на долю Дугласа выпало множество занятий, но ни одно из них не было более важным, чем лектор»[34]. Лекторская деятельность на протяжении четырех лет открыла перед ним новые перспективы – в политической борьбе, в образовании, в творчестве, наконец. Он мужал не только физически, но и духовно. Именно в период 1841–1845 годов происходило становление ораторского мастерства Дугласа, во многом повлиявшего на стиль и содержание его будущих произведений. Именно из этого времени вытекают все те характерные особенности, предопределившие феноменальный успех и исключительное положение «Повествования» в аболиционистской литературе. Еще Г. Гегель, говоря о роли ораторского искусства, отмечал, что «…не художественное изложение и совершенство составляют конечную и высшую цель оратора. Помимо искусства он имеет и совершенно иную цель, заключающуюся в том, чтобы вся форма и построение речи служили действеннейшим средством для осуществления интересов, лежащих за пределами искусства»[35].