Читаем Повседневность дагестанской женщины. Кавказская война и социокультурные перемены XIX века полностью

Об ограничении представительских прав женщин свидетельствовало и то, что они не допускались в суды в качестве свидетелей. По имеющимся сведениям, исключением было Сиргинское общество Даргинского округа, где по нормам адатного права таких ограничений не было[271]. Вместе с тем и по шариату в случае допущения женщины в свидетели показания двух женщин приравнивалось к свидетельским показаниям одного мужчины[272].

Поэтому иски женщин в окружные суды и их участие в судебных разбирательствах следует рассматривать как позитивные изменения их правового статуса. Под влиянием перемен женщины могли защищать свои интересы, обращаясь с прошениями в разные инстанции. Анализ судебной практики пореформенного периода показывает, что женщины выступали в судах как в качестве истцов, так и ответчиц, отстаивая свои права в вопросах наследства и раздела имущества[273]. При этом женщины нередко проявляли настойчивость, умело апеллируя к нормам российского и мусульманского права. Например, ссылаясь на шариат, требовали долю наследства от отца, а в иске к мужу ссылались на нормы российского законодательства.

Конечно, женщине не всегда удавалось добиться положительного решения. В судопроизводстве по земельным спорам между мужчиной и женщиной чаще всего суд принимал мужскую сторону, ссылаясь на нормы обычного права. Новые правовые нормы с трудом внедрялись в правовую культуру дагестанских народов, где еще сильны были позиции адатов.

Так, например, в Дагестанский народный суд с иском к двум своим односельчанам обратилась жительница селения Мегеб Гунибского округа. Она просила суд восстановить ее права на владение пахотным участком земли в местности Кульзиб стоимостью 500 рублей. Так как ее права сельчанами были нарушены, то она настаивала на повторном разборе этого дела по шариатским нормам. Несмотря на попытки женщины добиться справедливого, по ее мнению, решения суда, ей было отказано. Основанием для этого было то, что спорный участок являлся вакуфным (в пользу мечети) и завещался лишь мужскому поколению наследников (по адату). Военный губернатор также оставил иск женщины без внимания[274]. Вместе с тем если бы женщине данный участок был бы дарован отцом (назр), то ее права не могли быть ущемлены по адатным нормам никем[275].

Несмотря на все трудности, с которыми приходилось сталкиваться женщинам в процессе судопроизводства, им нередко удавалось добиться положительного решения суда. Реформы суда повлекли за собой изменения в семейном укладе жизни. Под влиянием российского законодательства подрывались патриархальные устои, что выразилось в пресечении неограниченного произвола мужа в семье. Несмотря на то что в традиционном обществе пресекалось жестокое обращение с женщиной, а мужчина, применивший насилие в семье, подвергался моральному остракизму, это имело место. Российское законодательство, пытаясь пресечь неограниченный произвол мужа в семье, стало привлекать его к административной ответственности. Каков же был характер этих перемен? Что нового было внесено в семейные отношения? По сведениям Б. Далгата, с появлением русской власти отношения между супругами заметно изменились в лучшую сторону [276]. Автор полагает, что это связано с ослаблением власти мужа над женой, ограничением его прав[277]. Когда семейные дела стали разбираться по нормам российского законодательства, то правила адатов, которые давали мужу власть над женой, стали ограничивать.

Апеллируя к российскому законодательству, женщины получили возможность инициировать защиту своих прав при решении семейно-бытовых проблем, обращаясь с жалобами в судебные органы. По сведениям А. П. Берже, женщины получили право обращаться в суды с жалобами на притеснения мужей[278]. Отмечая участившиеся иски женщин в суды, автор полагал, что они пользуются защитой суда наравне с мужчинами[279]. Характер обращений женщин в окружные суды показывает, что причины были самые разнохарактерные: произвол мужа, жалобы на побои, иски на развод, раздел имущества и т. п. Все чаще допускалась инициатива развода со стороны женщины, сопровождавшегося разделом нажитого имущества. Несмотря на то что иски женщин в наследовании имущества редко удовлетворялись, женщины приобретали опыт защиты своих прав.

Под влиянием российского законодательства существенной трансформации подверглись наказания за убийство, изнасилование, и даже оскорбление женщины. Нормы обычного права в этих вопросах не совпадали с требованиями российских законов. Дагестанское общество в защите женщин руководствовалось адатами, где защите чести женщин были посвящены целые главы.

В адатах детально были оговорены последствия убийства, изнасилования или похищения женщин, меры и формы наказания обидчиков, ответственность за прелюбодеяние и пр. Особо сурово адатными нормами каралось убийство женщин. Несмотря на строгость адатов, явно прослеживалась дискриминация в определении меры ответственности за убийство женщины – выкуп был вполовину меньше выкупа за убийство мужчины.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука