Повседневность дагестанской женщины. Кавказская война и социокультурные перемены XIX века

Безусловно, видя такое воинственное поведение женщины, мужчины психологически настраивались на сражение. Они не могли допустить, чтобы инициатива патриотического порыва оставалась у женщины.

По мнению С. Н. Шульгина, защита Гуниба являлась не первым боевым крещением Зайнаб. Со слов Сейида Абдурахима, она прославилась еще во время обороны Ахульго[117]. Надо заметить, что между этими сражениями прошло двадцать лет (Ахульго – 1839 год), и данный факт вызывает все же сомнение. Вероятно, Сейид Абдурахим мог ошибиться в названии аула, который Зайнаб защищала.

Неизбежно возникает вопрос об отношении мужского сообщества к воинственному поведению женщин. По оценкам С. Н. Шульгина, патриотический порыв женщины с оружием в руках способствовал поднятию морального духа защитников последнего оплота мюридизма – Гуниба[118] и воспринимался мужчинами-мюридами положительно.

В свете сказанного представляет интерес сюжет, описанный в работе «Сабли рая» английской писательницы Лесли Бланч. По сведениям автора, во время пребывания в Санкт-Петербурге на Шамиля оказал сильное впечатление балет об амазонках. По мнению автора, амазонки напоминали ему женщин, защищавших Ахульго, Паху-бике, выступившую против него в Хунзахе с мечом в руках[119]. На вопрос: «Как сражались амазонки на сцене?» – Шамиль ответил с иронией: «Если бы был у меня полк таких амазонок, Гуниб не пал бы». Эти слова Шамиля, безусловно, выражают отношение его к женщинам, гордость за них, признание их заслуг перед имаматом.

Женщины в осажденных аулах являлись важным психологическим фактором усиления морального духа мужчин. Нередкими были случаи, когда женщины своим мужественным поведением воздействовали на мужчин, проявлявших нерешительность и малодушие.

Так, аварская ханша Паху-бике в 1830 году не испугалась открыто выступить против мюридов Гази-Магомеда. Мало того, увидев нерешительность мужчин Хунзаха, она с пламенной, гневной речью обратилась к ним, обвинив их в трусости[120]. Посчитав, что они недостойны носить оружие, Паху-бике предложила им отдать оружие женщинам, а самим спрятаться за их юбками[121]. После такого поступка ханша Паху-бике еще более возвысилась в глазах хунзахской общественности.

Весьма показательно поведение женщин при штурме аула Ахульго, когда они заставили мюридов, пытавшихся бежать, продолжать оборону аула, что, по мнению многих авторов, дало мюридам новый заряд энергии и уверенности[122]. По мнению М. Н. Чичаговой, именно мужественное поведение женщин Ахульго, бросившихся навстречу русским, которые ворвались на передовую часть укреплений, остановило мюридов, готовых было бежать[123].

Женщины находили и другие психологические формы воздействия на защитников аулов. Девушки из чеченского селения Дади-юрт – Дади Айбики и Амаран Заза – показали еще один яркий пример эмоционального воздействия на мужчин. По сведениям Д. Ходжаева, в начале Кавказской войны, в 1819 году, они вместе с другими девушками аула Дади-юрт вдохновляли защитников селения, играя на медной чаре и исполняя песни на площади перед мечетью[124].

Заметим, что чеченское селение Дади-юрт стало примером героического сопротивления народа, неиссякаемого героизма и стойкости женщин, проявивших себя во время обороны села. В 1819 году генерал А. П. Ермолов решил жестоко покарать богатейший чеченский аул Дади-юрт. Оказывая вооруженное сопротивление генералу, на защиту своей земли встали все жители аула Дади-юрт, как мужчины, так и женщины. Наставляя своих сыновей на подвиг, матери грозились проклясть их, если те проявят трусость. В воспоминаниях Ермолова нашли отражение трагические события тех дней. Так, отмечая многочисленные примеры героического поведения, генерал в своих записках вспоминал, что мужья умерщвляли своих жен, чтобы те не достались противнику.

По имеющимся сведениям, из аула Дади-юрт были взяты в плен 140 женщин и детей, они единственные, кто остался в живых. Всех женщин-пленниц солдаты забрали с собой. По сведениям генерала Ермолова, во время переправы через бурную реку Терек 46 девушек бросились в реку и погибли. Генерал понимал, что таким экстремальным поступком отчаявшиеся девушки, избежали надругательства в плену.

Чеченские женщины отличились и летом 1840 года, во время сражения между чеченским отрядом русской армии генерал-лейтенанта А. В. Галафеева и горцами наиба Ахберды Магомы у реки Валерик. По сведениям Д. Хожаева, вооруженные женщины и девушки становились на место убитых мужчин, отстаивая свою землю от неприятеля[125]. Кроме того, автор отмечал, что летом 1842 года в местности между Белгатоем и Дарго произошел бой, в котором принимали участие и чеченские женщины, нападая с кинжалами на солдат и даже забирая в плен целые подразделения[126].

Конечно, это не было массовым явлением. Физически слабые женщины редко одерживали победу над вооруженными, хорошо подготовленными солдатами. Чаще всего в жестоких условиях войны, во время карательных операций именно среди женщин были наиболее многочисленные жертвы.